Врата жизни - Брэм Стокер Страница 60

В первые дни сентября погода на побережье Энглшира была штормовой. При юго-западном ветре начинался проливной дождь, что не так часто случается в это время года на восточном побережье Англии. Стивен всегда испытывала волнение при сильном ветре, он приводил ее в романтический восторг. Она не могла оставаться на месте, каждый день отправлялась в долгие верховые прогулки, испытывая обычное удовольствие от того, как ветер хлещет в лицо. Она не обращала внимание на сырость и мчалась галопом по травянистым равнинам и склонам холмов, а потом по широким дорогам и сквозь сосновые леса.

Во вторник утром шторм достиг полной мощи, и Стивен была в настоящем возбуждении. Она не смогла удержаться и поднялась на самый верх башни и бродила там вдоль зубчатого парапета, вглядываясь в морскую даль и побережья. Открывавшаяся картина бури очаровала ее, яростные порывы ветра идеально отвечали ее эмоциональному состоянию, и девушка провела наверху все утро. Кромка берега тонула в бурлящих волнах и взлетающих в воздух пенных брызгах. Далеко на горизонте море и небо сливались. В такую погоду даже Стивен не отважилась отправиться на верховую прогулку, ограничившись наблюдением за стихией с башни. После обеда она вернулась туда, и после чая тоже. К вечеру шторм усилился. Стивен размышляла, не рискнуть ли все же прокатиться после ужина и посмотреть на бушующее море с доступного расстояния.

Закончив ужин, она решила надеть костюм для верховой езды. В комнате был отчетливо слышен рев бури, и Стивен едва сдерживала дрожь волнения. Она чувствовала себя совсем юной, усталость и тревогу последних двух лет словно рукой сняло. В глубине сердца, даже не вполне осознавая это, Стивен хотела хотя бы на час стать снова прежней, беззаботной и своевольной. И стихия пришла ей на помощь. Полагаясь лишь на импульс и не позволяя себе задумываться о ситуации, Стивен распорядилась, чтобы горничная принесла ее любимый красный наряд, уже несколько лет остававшийся в гардеробе. Потом она приказала оседлать белого арабского скакуна, а сама тем временем поднялась на башню взглянуть на шторм, особенно эффектный в сгущавшихся сумерках. Внезапно сердце ее дрогнуло: на горизонте она заметила корабль, высвеченный огнем, пылавшим в носовой части. Это было крупное судно, отважно боровшееся с громадными волнами и на полной скорости мчавшееся к порту – он находился на некотором расстоянии от замка, отделенный от него отмелями, на которых в штормовой вечер кипела яростная пена.

Стивен поспешила вниз и торопливо отдала распоряжение приготовить несколько комнат для возможных гостей, затопить там очаги, позаботиться о еде. В порт следовало выслать экипажи, ведь в скромном рыбацком поселении не найдется ни просторного трактира, ни достаточного количества мест для ночлега. Стивен была уверена, что ее помощь понадобится очень скоро, а многие из слуг были новыми и неопытными, так что она постаралась, чтобы ее приказы были детальными. Стивен хотелось предусмотреть все неожиданности. Она даже велела поехать за доктором в Ланнуа, деревню за холмами, просто на всякий случай. Она не сомневалась, что местные жители тоже заметили судно, которого никто не ждал и которое могло в любой момент попасть в беду. Наверняка люди уже спешат в порт. В замке закипела работа, и Стивен подумала, что неплохо бы переодеться в нечто менее броское, чем красный костюм для верховых прогулок. Однако волнение и необходимость проверить и уточнить детали вновь отвлекли ее, и она тут же забыла о своем виде. В конце концов, он был совсем не важен.

Вскоре она уже была в седле и на полной скорости неслась по дороге к порту. Ветер с яростью хлестал в лицо, и она лишь изредка слышала стук копыт за спиной – где за ней пытался успеть верховой слуга.

Сначала дорога шла высоко, и Стивен видела корабль и порт, к которому тот стремился. Но потом дорога нырнула с холма в прогалину, и море скрылось из виду, так что картина открылась лишь у самого поселка.

Теперь большое судно находилось уже совсем близко. Пожар распространился дальше – и теперь речь шла уже не просто о жизни и смерти, а о том, остается ли вообще шанс на спасение. Она уже могла разглядеть фигуру капитана на мостике, энергично действовавших членов экипажа. Из-за отмели судну пришлось взять немного к северу, а затем резко развернуться носом к берегу. Ветер теперь относил дым и пламя вперед, так что ситуация на борту стала еще более безнадежной.

Грохот, прокатившийся сквозь завывания ветра, когда судно врезалось в песчаное дно прибрежной полосы, оказался внезапным и ошеломляюще громким. Машина уже останавливалась и затихала, от удара труба парохода и мачты сломались и рухнули на палубу и в море. Раздался хор голосов, исполненный ужаса. Падающие мачты задели мостик, снося конструкции и отважных моряков, исполнявших свой последний долг перед остальным экипажем и пассажирами. Ветер относил дым пожара к югу, и в расчистившемся пространстве Стивен заметила человека, который взобрался на обломок бизань-мачты и стал крепить трос от большой канатной бухты, которую притащил с собой. Даже на расстоянии было видно, что это был очень высокий темноволосый человек, обладавший недюжинной силой. Прочно севший на мель корабль покачивало на волнах, снова и снова ударяя носовой частью о песок. Люди на палубе отчаянно цеплялись за обломки ограждения и выступающие части корпуса.

Когда трос был надежно закреплен у основания мачты, бородатый мужчина, раздетый до пояса, с закатанными до колен штанами, закрепил свободный конец каната на поясе. Остальные матросы приготовились вытравлять трос. Накатила очередная волна – и смельчак бросился в нее.

В это время в небо взмыла сигнальная ракета береговой охраны, издававшая тревожный, глухой рокот. Ее направляли прямо к кораблю, высоко в воздух, по крутой дуге. Но сила ветра снесла ракету в сторону, подняв слишком высоко и отшвырнув слишком близко к берегу. Следующий залп был скорректирован, и синеватый свет послужил пловцу ориентиром. Человек был могучим и опытным пловцом, однако вес каната тянул его назад и вниз, а южное течение и ветер сносили в сторону от мола. Внутри гавани волнение было не столь сильным, как в открытом море, но все же бурным, так что рыбаки не решались спускать на воду лодки, а специальных спасательных судов здесь не было. Впрочем, и они едва ли смогли бы сейчас пересечь черту, обозначенную молом, прикрывавшим порт от стихии.