Зачарованные камни - Родриго Рей Роса Страница 6

Он не столько испугался, сколько удивился, когда, выйдя, увидел на площадке маленького, тощего и на редкость безобразного человечка в черной рубашке и линялых джинсах. Сначала тот показался ему просто отвратительным, но потом Хоакин вдруг проникся к незнакомцу странной нежностью. Огромные уши, глаза навыкате, неровные желтые зубы — все это, как ни странно, создавало образ, который можно было назвать даже «гармоничным».

— Добрый день, дон Хоакин, — вежливо поздоровался человечек. — Эмилио Растелли. Полагаю, вам известна причина моего визита.

У него был металлический, хорошо поставленный голос.

— Вы меня с кем-то путаете.

— Охранники мне уже объяснили, что «дискавери» не ваш и что вы с утра не выходили из дома. Надеюсь, вы простите мою настойчивость, но мне необходимо выяснить некоторые детали, что позволит избежать неприятностей. Понимаете?

— Совершенно не понимаю, о чем вы говорите, — Хоакин нажал кнопку вызова лифта.

Растелли прижал к впалой груди кривую ручку, несколько раз втянул носом воздух, нервно сжимая и разжимая пальцы, и указал в сторону открытой двери квартиры Хоакина:

— Неплохо пахнет!

Растелли улыбался, и Хоакин не сразу понял, что тот имеет в виду, но через секунду похолодел: даже здесь, на лестничной клетке, чувствовался легкий запах марихуаны.

— Совсем неплохо! — продолжал улыбаться Растелли.

Хоакин, чтобы скрыть замешательство, отвернулся к окну: с этим Растелли нужно держать ухо востро. Вдалеке, в маленькой деревушке по ту сторону огромного оврага, виднелась крохотная евангелистская церковь, выкрашенная в изумрудно-зеленый цвет и увенчанная большим белым крестом.

— Прекрасный вид! — заметил Растелли. — Взгляните на эти облака. Вас самолеты не беспокоят?

— Я их не слышу.

— Вам повезло.

Огромная гряда облаков быстро приближалась со стороны моря, и тень их накрывала горы, закрашивая черной краской все оттенки зеленого цвета. Со стороны ущелий всюду виднелись свалки и поднимались струйки дыма из дровяных печей крестьянских лачуг.

Растелли отвел взгляд от окна и посмотрел Хоакину прямо в глаза:

— Вам известно, дон Хоакин, что голубой «дискавери», который стоит в вашем гараже, объявлен в розыск? Да-да, я вам верю. Вы впервые об этом слышите.

— Должно быть, это какая-то ошибка, — только и нашелся Хоакин. — Я знаком с владельцем этой машины.

— И это мне известно. Ваш друг из Кобана. Мне сказали охранники. И где же он сейчас?

— Точно не знаю. Я не хотел бы продолжать этот разговор.

— Понимаю, — сказал Растелли. Он сунул руку под мышку, и Хоакину показалось, что он услышал тихий щелчок. Наверняка просто показалось. Хотя вполне возможно, что разговор записывался на пленку. — Тогда послушайте меня. Кто-то… возможно, ваш друг из Кобана ехал сегодня на этой машине по Лас-Америкас и сбил ребенка. — Он вынул из кармана листок, на котором были записаны все сведения, собранные им за несколько часов расследования, и начал зачитывать их вслух: на «ослятнике» обнаружен конский волос, а на шасси — следы вещества, которое он с полной уверенностью назвал бы «кровью».

«Провокация», — подумал Хоакин. Он сам все проверял, и никаких следов на машине не было.

— Я не понимаю, о чем вы, — буркнул он.

— О мальчике шести лет, — ответил Растелли, пряча листок в карман. — Дело, как вы догадываетесь, достаточно серьезное. Советую поискать адвоката. Если полиция выйдет на вас, могут и арестовать. Я не полицейский. Меня наняла семья Сильвестре — сбитого мальчика. Этот запах, — он снова втянул носом воздух, прежде чем войти вместе с Хоакином в лифт, — случайно не марихуана? Впрочем, неважно. Я лишь выполняю свою работу. Вы помогаете мне, я помогаю вам. Ладно, хватит разговоров, — из другого кармана он достал визитную карточку. — Если захотите что-нибудь рассказать, звоните. Этот ваш друг, почему он скрылся? Знаю — обычная реакция. Еще не поздно явиться в полицию. Скажите ему об этом, вы окажете ему большую услугу. И чем скорее, тем лучше. Что ж, дон Хоакин, вы были очень любезны. Вам не надо вниз? Ах да, вы в гараж. Прощайте и будьте осторожны. С вашими охранниками, например, — он улыбнулся и вышел из лифта. — На этих людей никогда нельзя положиться.