Карлики - Гарольд Пинтер Страница 6

– Да нет, – сказал Марк, – ты имел в виду «Пыль» Крутца.

– Правда?

Полисмен миновал вход в книжный магазин и пошел дальше.

– Здоровый какой.

– Пойдем в другую сторону, – сказал Марк.

– Во всяком случае, – сказал Пит, когда они снова пошли по улице, – за версту видно, что ты тот самый парень, которого можно порасспросить о любви.

– Правда? А тебе зачем?

– Дело в том, – сказал Пит, – что я надумал набросать несколько любовных рассказиков для женских журналов.

– Чего?

– Да, да. Но только я успел начать, как уже столкнулся с недостатком ресурсов, поскольку ничего не смыслю в том, о чем взялся писать. Но я подумал, что если ты дашь мне пару толковых советов, то я, пожалуй, со временем разберусь, что к чему в этом деле.

– Слушай, ну что ты меня грузишь.

– Никто тебя не грузит, я вполне серьезно. В конце концов, почему бы мне и самому не попробовать сыграть в эту игру. Или ты против? Так что давай, выкладывай. Что это за штука такая?

– Отвяжись ты от меня.

– А что такого-то? Ты же по уши погряз в своих любовных приключениях, и это для тебя самое важное.

– Это ты верно подметил, – сказал Марк. – На любви весь мир держится.

– А как ощущает себя парень, когда влюблен? Что он чувствует?

– Слушай, почему бы тебе не попробовать сформулировать свои собственные чувства?

– А что мне формулировать-то?

Они прошли под железнодорожным мостом.

– Ну хорошо, – сказал Марк. – Ты сам напросился. Вот какие отношения у тебя с Вирджинией?

– У нас много общего.

– Но ты ведь не скажешь, что любишь ее?

– Этот вопрос действительно имеет большое значение, – сказал Пит. – Но я не могу на него ответить.

– У тебя кровь играет?

– В каком смысле?

– Играет или нет?

– Кровь? Ну, как бы тебе сказать. Мы этим в последнее время не слишком озабочены.

– Не слишком, говоришь?

Толпы народу выходили из театра «Хэкни Эмпайр». Они перешли улицу.

– Нет. Я это дело вижу вот как. Некоторое время назад для меня все это было неизвестным.

фактором, в котором я должен был разобраться, и я разобрался, и с тех пор мне от этого ни холодно, ни жарко – вот уже несколько лет.

– Ну да, неужели?

– Да.

– Тогда, – сказал Марк, – я думаю, тебе пошла бы на пользу вторая попытка.

– Нет. Я не думаю, что это поможет мне найти ответы на те вопросы, которые я не разрешил.

Они перешли улицу на перекрестке со светофором и направились в сторону Кембриджской пустоши. Здесь пахло мылом, и этот запах навязчиво бил в нос, а сам воздух разве что на зубах не хрустел.

– Да где она? – принюхался Марк. – Где эта фабрика? Где она?

– Где-то там, – ответил Пит, взмахивая рукой.

Они посмотрели на другую сторону улицы и через одну из покрытых слоем сажи арок увидели дымящие трубы, пустырь и темные здания складов.

– Может, на самом деле она не существует вовсе. Может быть, это сам Господь Бог портит воздух.

– Еще как существует, – сказал Пит. – День и ночь воняет. И прямо в окно моей спальни. Работа у них такая. А мне остается только сжать зубы и терпеть, делая вид, что я улыбаюсь.

– У меня все то же самое.

На станции «Кембриджская пустошь» они зашли в кафе и сели за столик, заказав по чашке чая.

– Знаешь что? – сказал Пит. – Мне сегодня ночью опять приснился один мой старый сон про лодку.

– Что, опять?

– Да, – сказал Пит. – Я плыл на лодке с Вирджинией, представляешь? На моторке. Мы плыли вниз по реке. Мы повернули по руслу, и вдруг прямо перед нами, ярдах в ста, оказался участок реки, на котором вода была абсолютно гладкой, просто неестественно гладкой, как зеркало. Ну, я и сказал Джинни, что, когда мы туда доплывем, нам будет очень хорошо. Я нажал рукоятку мотора, и мы рванули вперед. Вдруг мотор стал стучать, работать с перебоями, а потом вообще заглох. Оказывается, у нас масло кончилось. Я переложил руль, и мы поплыли к берегу по течению, а день был ясный, и на берегу я увидел полицейский участок. Ну я и сказал, что там мы, наверное, разживемся маслом. Мы придрейфовали прямо туда, куда нужно, – в маленькую заводь. Тогда я повернулся к Вирджинии и говорю: «Подожди минутку, давай лучше посмотрим на твои трупы». Мы вышли на берег, и там у самой воды лежали два железных карлика, ростом примерно в фут, они были завернуты в такую жесткую фальцованную бумагу. Мертвые. Мы их наскоро осмотрели и положили обратно. Потом я пошел за канистрой с машинным маслом, понимаешь? Я подошел к домику, спустился по ступенькам и открыл крышку люка. Там в углу лежали два карлика-негра, завернутые в такую же дерюгу, они были такого же роста, железные, но живые, и они смотрели на меня, не смотрели, а пялились. Пару минут я тоже их разглядывал, а потом сказал: «Не думайте, что вы меня удивили. Я знал, что вы здесь. Я вас еще с пристани засек».

– Господи Иисусе, – сказал Марк.

Пит ухмыльнулся и стал ковырять спичкой в зубах.