Эскадры красного гиганта - Максим Калашников Страница 6

На испытаниях «Фрегата» произошел удивительный случай. В стволе орудия эсминца, который получил новую РЛС, разорвался снаряд. Осколки пушечного дула пробили дыру в решетке локатора. Но главный конструктор «Фрегата» Леонид Родионов заявил: он будет работать и в таком виде. И не ошибся.

Насколько эффективны наши системы? Мы назовем эти цифры для «Фрегата», поставив в скобках данные «Подберезовика». Данные обзора – 150–300 верст (500). Высота обзора – 20–30 километров (40). Истребитель засекается за 58–230 (240–400), ракета – за 17–50 километров (45–70). Корабль – в пределах горизонта.

Расстояние до цели определяется с погрешностью 120 (150) метров, а направление на нее – с точностью до 14–24 (24) минут. Много это или мало? Весь круг горизонта, видимого с корабля, разбит на 360 градусов. А в градусе – 60 минут.

Уникальный комплекс создавался и для громадного атомного авианосца «Варяг». Однако после распада СССР недостроенный гигант захватили власти «государства Украина». Они продали гордость русского флота на металл. А ведь именно «Варяг» должен был стать кораблем, «глаза» которого невозможно «ослепить».

До сих пор в «Салюте» хранят уникальные наработки новых вычислительных машин, могущих уменьшить размеры и вес русских радаров…

…Однако грянули над Русью реформы демократии, и мразь у власти довела флот до развала. Некому заказывать работу «Салюту», хотя выходят из строя истрепанные за пять рыночных лет корабельные РЛС. Единственно, кто покупает продукцию «Салюта», – это страны Юго-Восточной Азии. Таиланд – и тот оказывается богаче России. Там о своем флоте думают больше.

Но это – сегодня. А во второй половине 1980-х, когда из Кремля на всю страну заголосили о нашем отставании от Запада в области высоких военных технологий, «Салют» уже делал радарную технику мирового уровня…

Чем был ранее наш надводный флот, очень ярко иллюстрирует случай, произошедший в 1994 году во время совместных российско-натовских маневров в Персидском заливе. Воистину, то был кусочек возможного боя эпохи великого противостояния русских и Запада.

Большой противолодочный корабль (БПК) Балтфлота «Адмирал Виноградов», встав на якорь в условленной точке, приготовился, как и было обговорено с янкесами, обнаружить воздушные цели. Но американцы нежданно-негадано подняли с авианосца «Рейнджер» 16 самолетов и бросили их в учебную атаку на русский корабль. На наших шла полноценная боевая группа, в которой был самолет-постановщик мощных радиопомех «Праулер», летающий радар «Хокай», противолодочный самолет «Викинг», многоцелевой вертолет «Си хок», шесть хваленых F-14 «Томкэт» (воздушное прикрытие), шестерка F/А-18С и «Хорнет» – носители противокорабельного оружия.

Наши сыграли тревогу и засекли американские самолеты на дальности в 135 километров. Выяснилось: налетом командует «Хокай», идущий на наш корабль в ста километрах справа по носу. Слева по корме в 95 километрах идет «Праулер», пытаясь ослепить наших бешеными помехами. F-14 барражируют на расстоянии в 100–110 километров в секторе 0–45 градусов и 280–325 градусов, то есть – слева и справа по носу русского корабля.

А «хорнеты» развернулись для атаки в 100–120 километрах слева по борту.

С момента начала атаки русская РЛС Р-750 «Фрегат» засекла мощную прицельную помеху в секторе пеленгов 300–280 градусов слева по носу «Адмирала Виноградова». Ее ставили для того, чтобы наши не заметили нападающие машины. Казалось бы, сверхсовременная техника янки должна была полностью ослепить русский корабль. Да не тут-то было! Оператор радара даже среди помех нашел и четко определил цели. Попытки связаться с американцами и выяснить, в чем дело, не увенчались успехом. Янки молчали, а потом оправдывались тем, что у них вышла из строя связь.

На расстоянии в 70 километров американские штурмовики принялись ставить помехи своими бортовыми станциями, но наши все равно их видели, и с расстояния в 50 километров «хорнеты» были взяты на прицел корабельных зенитно-ракетных комплексов «Лев» и «Кинжал». Сопровождение не срывалось даже при высокой плотности помех.

Наши моряки потом рассказывали, что не ставили свои помехи и не подавляли радиосвязь американских летчиков. Они прекрасно понимали, что янки этого и добиваются, чтобы определить данные нашей аппаратуры. Но в случае войны это было бы сделано. Наш БПК конечно в таком раскладе погибал. Но перед этим он успевал уничтожить половину атакующих самолетов. Учтите – речь шла об одиночном русском корабле. А если бы перед янкесами было целое русское соединение? Вот тут «хорнеты» нарывались и на ураган электронных помех, и на шквал ракетно-пушечного огня. (Случай заимствую из «Независимого военного обозрения», 2000, № 20.)

…Сталин много говорил о врагах народа и изменниках. Не знаю, как для вас, но для меня эти слова – не просто звук…

…Они говорят, что создают новую Россию. Но неужели этот кошмарный кусок территории, где дрязги опереточных президентов и усобицы блатных паханов выдаются за вершины политики – и есть та самая новая Россия?

Я вижу израильского гражданина Березовского, это тщедушное тельце, вознесенного в Совет безопасности и лебезившего перед чеченскими главарями. Он клялся от имени России, что она «заплатит любую цену за мир на Кавказе»…

Что-то сдавливает мне горло, гнетет и душит. И душа нестерпимо рвется к океану, чтобы увидеть его пенящиеся валы, накатывающие на берег. Чтобы вдохнуть пьянящий йодистый запах простора полной грудью. И увидеть там, в дымке, неясные громады имперских крейсеров. В такие минуты хочется ощутить в руках отполированное цевье оружия, лязгнуть затвором и всадить очередь в ненавистный экран, прервав потоки угодливого подобострастия. Сбить прикладом крикливые вывески.

Я люблю тебя, Империя, о ты, вершившая судьбы света, ворочавшая стальными эскадрами в необозримых просторах Океана. И нынешний «беловежский обрубок» пред тобою – карлик-калека, с «мощью» и «дипломатией» коего впору пускать бумажные лодочки в парковом пруду. Мне как-то снился сон. Будто звучит на моей улице гортанная речь, и бородачи в каракулевых шапках гонят куда-то ударами прикладов серую покорную толпу москвичей. Я слышу их злой смех и бросаюсь искать свою жену. Бегу через дворы и подворотни, обуянный тоской и ужасом. Я вспомнил этот кошмар, когда банда бородатых подонков издевалась над несколькими сотнями зрителей в концертном зале на Дубровке.

Я ненавижу эту Россиянию, эту лилипутию, где от моего имени говорят и лебезят перед нелюдями лысоватые чернявые недомерки. Жизнь надо изменить – иначе русским крейсерам никогда не вспенить просторы больших морей. Никогда…