Служба доставки книг - Карстен Себастиан Хенн Страница 6

Наутро Карл чувствовал себя книгой, потерявшей несколько страниц. Последние несколько месяцев это чувство становилось все сильнее и сильнее, и ему казалось, что в переплете его жизни осталось уже совсем мало листов.

Он готовил кофе на кухне. Его пальцам было тепло, как будто кто-то растопил маленькую печку в фарфоровой чашке. Что-то похожее на счастье проникало в него вместе с этим теплом и нежной волной понемногу растекалось по телу. Поэтому он держал дома только чашки из тонкого фарфора, несмотря на то что они были и более дорогими, и более хрупкими. Через толстые стенки нельзя ничего почувствовать.

День торопился, как грубая черно-белая пленка, на которой едва можно различить, что происходит. Только когда в половине седьмого колокольчик над входной дверью книжного магазина зазвенел, приветствуя Карла, цвета стали возвращаться в его жизнь.

Сабина Грубер заняла свою позицию за прилавком. Она специально стояла так, чтобы ни одному покупателю не удалось взглянуть на газетную заметку в золотой рамке на стене прямо у нее за спиной. Эта статья с фотографией на полстраницы сообщала о необычном способе Карла доставлять книги. После появления заметки многие люди стали заказывать книги, которые пришли бы к ним сами. Вскоре очарование новинки рассеялось, и покупатели поняли, что они были вовсе не читателями, а телезрителями.

Сегодня в коробке Карла лежало две книги. Хотя в них было совсем немного страниц, они показались Карлу тяжелыми, когда он накинул рюкзак на плечи. Леон уселся на ковер неподалеку от стойки с открытками и смотрел в свой телефон, будто зачарованный. Футбольная книга Ника Хорнби по-прежнему лежала на столе. Его слова было не так-то просто услышать, когда множеством голосов звала к себе всемирная сеть.

– Снова в патруль? – спросил Леон, не отрываясь от дисплея.

– Я же не полицейский, – отвечал Карл. – Я ношу книги.

– Разве это не скучно?

Леон снова не поднял взгляд, и Карлу показалось, что тому совсем нет дела до ответа. Но если уж его спрашивали, он отвечал. И отвечал честно и настолько подробно, насколько это было необходимо.

– Я – как стрелка на часах. Можно было бы подумать, что ей грустно раз за разом проходить тот же путь и возвращаться к началу. Но все как раз наоборот: стрелка наслаждается уверенностью в выборе пути и цели, уверенностью в том, что ее путь не будет ошибочным, всегда будет точным и принесет пользу, – Карл посмотрел на Леона, но тот не поднимал глаз.

– Понимаю, – сказал Леон.

Карл вышел, поправляя ворот пиджака. Он знал, что сегодня у него есть цель, и поэтому чувствовал себя спокойно. Чего он не знал, так это того, что в этот день ему предстояло взяться за новую задачу. Задачу, потяжелее даже, чем полный рюкзак книг.

Это был осенний день, замечтавшийся о лете. Соборную площадь заливал солнечный свет, старые стены снова выглядели молодыми, а старый город – недавно выстроенным.

Как только Карл Кольхофф ступил на площадные булыжники, отполированные бесчисленными подошвами нескольких поколений, то тут же почувствовал себя так, будто за ним пристально наблюдают. Он даже остановился и повернулся, оглядываясь, как световая камера маяка. Люди проплывали мимо, как корабли. Некоторые были быстроходными моторными лодками, другие медленно дрейфовали, как плоты. И никто из них не смотрел на него.

Карл знал, что ему непременно надо придерживаться расписания. Он буквально ощущал секунды опоздания своими нетерпеливыми ногами. Он поспешил дальше, пытаясь избавиться от этого ощущения, назойливого как муха. Ощущение никуда не делось. Неожиданно маленькая девочка с темными кудряшками прошла мимо Карла, подстроив свой шаг под его.

Она выглядела в точности как главная героиня книжки про дворец для принцессы. Это была одна из тех книг, в которых принцессам можно было менять наряды на липучках. Еще она немного походила на девочку Лили из истории про Лили и дружелюбного крокодила, в которой главная героиня и крокодил сражались со злым Касперлем.

Правда, эту девочку стоило бы для полного сходства нарядить в ярко-желтый зимний пуховичок с толстыми деревянными пуговицами, желтые вязаные колготы и светло-коричневые сапожки с отделкой из овечьей шерсти. Но самой заметной деталью, конечно, был бы кожаный летный шлем с очками – своего рода модный аксессуар, потому что управлять вертолетом в нем было нельзя. Кроме того, нужно было представить, что на ее лицо кто-то просыпал пыльцу подсолнуха – столько у нее было веснушек. Особенно много их собралось на курносом носу, как будто он был самым привлекательным местом на лице. Ее глаза были светло-голубыми – как небо, а не как морская вода.