Карибские каникулы - Ирина Крылова Страница 59

Сокрушаясь, что пока не может приобрести для своей суженой роскошную диадему, Филипп скрепя сердце согласился на компромиссный вариант и взял более скромный, но очень изящный браслет.

Покончив с изматывающим нервы процессом выбора ювелирных украшений, Филипп попросил красиво упаковать покупки в разные футляры, чтобы иметь возможность несколько раз порадовать свою возлюбленную милыми безделушками.

Теперь ему предстояло самое сложное – заняться собственным гардеробом и обзавестись теплыми вещами, чтобы не погибнуть от холода где-нибудь в заснеженных московских переулках.

Поиски зимних вещей оказались не слишком результативными из-за почти полного отсутствия таковых на острове. Сбившись с ног и обойдя все магазины одежды, Филипп стал счастливым обладателем трех хлопчатобумажных свитеров, двух пар джинсов не–определенного сезонного назначения, кожаной куртки и пары лайковых перчаток. Из обуви подвернулись лишь кроссовки для бега и дорогостоящие мокасины цвета какао со сливками из тончайшей кожи питона.

Завершив разочаровавший его рейд по магазинам, Филипп пошел по друзьям и знакомым, которые, как выяснилось, к двадцатиградусным морозам были подготовлены из рук вон плохо. Друзья смогли снабдить отправляющегося в дальний путь француза лишь кашемировым джемпером, который едва сошелся на его мощных плечах, и тремя вязаными шарфами разной длины.

Филипп уже почти отчаялся, когда его сосед италь–янец по имени Риккардо вспомнил, что у него в кладовке хранится старенький пуховик. По счастью, Риккардо был крепким здоровяком, и Филипп без труда уместился в его стеганую синюю куртку.

Дома Филипп обшарил все шкафы, сумки и чемоданы и нашел-таки вязаную лыжную шапочку и тонкие шерстяные носки.

Когда сборы подошли к концу, Филипп позвонил Марине и сообщил, что будет крайне признателен ей, если она сможет встретить его в аэропорту вместе с зимними муж–скими ботинками 44-го размера.

Затем он еще раз проверил содержимое чемодана. Все было на месте: подарки, шикарный смокинг для церемонии сватовства, теплые вещи. Он достал красный кожаный альбом, вынул оттуда московскую фотографию и положил сверху, на аккуратно сложенные стопки вещей. Ему хотелось обязательно показать ее Анжеле и рассказать все-все о себе.

Закрывая чемодан, Филипп еще раз внимательно взглянул на снимок, и ему вдруг стало удивительно спокойно и хорошо. Он неожиданно понял, что ему незачем больше волноваться. Теперь он ощущал приятную внутреннюю уверенность, ЗНАЛ, что все его тревоги и сомнения позади.

Ужин в ресторане подошел к концу, и Марина с Алексом вышли на улицу. К вечеру потеплело, пошел снег. Большие редкие снежинки мягко скользили по воздуху и, казалось, вовсе не спешили опускаться на землю. От их кружевного танца веяло спокойствием и тишиной.

Марина остановилась под фонарем и подставила обе руки под падающий снег. Снежинки, плавно покачиваясь, возникали из темноты и, попадая в желтоватый отсвет фонаря, еще больше замедляли свой темп, словно стремясь подольше задержаться в прекрасном лучистом потоке. В воздухе запахло волшебством.

– У тебя на носу две снежинки, – сказал Алекс, – смотри-ка, они держатся за руки...

Марина засмеялась.

Они стояли под уличным фонарем и целовались. Вокруг не было ни души. Во всяком случае, им так казалось...

За всей приятной суетой, вихрем ворвавшейся в ее жизнь, Марина никак не могла выкроить время, чтобы навестить свою подружку Инку. С Любой Марина тоже еще не виделась, но неоднократно разговаривала по телефону. Люба была не из тех, кто пропускал свежие новости о только что прибывших с далеких островов подругах. Поэтому названивала она Марине регулярно, требуя все новых подробностей из жизни миллионеров Карибского бассейна. Начинала разговор Любаня, по своему обыкновению, не тратя время на никому не нужные вступления. Поэтому фразы типа «Мариш, а что, вилка-то та цела у тебя? Смотри не потеряй! Мне ее еще людям показать надо!» настигали Марину в разных концах города в течение всего дня, а иногда даже вечером и ночью.

А вот с Инной дело обстояло иначе. Сама она почему-то не звонила. И вконец замученная совестью, Марина поехала ее навестить. Она решила не сообщать о своем визите, а нагрянуть, как говорится, сюрпризом.

Когда Иннуся открыла ей дверь, Марина заметила, что с подругой произошли невиданные изменения. Вместо измученной диетами и повышенными физиче–скими нагрузками бледной девицы модельного типа Марина увидела перед собой слегка округлившуюся очаровательную девушку со свежим румянцем и блестящими глазами. От былой надменности и высокомерия, которые всегда были неотъемлемой ча–стью Инкиного образа, не осталось и следа.

С криком «Маринка приехала!» Инночка накинулась на подругу и чуть не задушила в объятиях. Освободившись из Инкиных цепких ручек и сняв шубу, Марина заметила, что подруга гипс больше не носит и легко перемещается в пространстве, опираясь даже не на костыль, а на элегантную резную палочку. Марина стала прикидывать в уме, когда был перелом, и, произведя нехитрые вычисления, поняла, что срок прошел ни–чтожный и Инка по каким-то неведомым причинам избавилась от гипса значительно раньше времени. Уловив Маринино недоумение, Инка проговорила:

– Подожди, сейчас все расскажу. Кстати, ты есть хочешь?

Только сейчас Марина ощутила, что весь дом наполнен умопомрачительно приятными ароматами свежеприготовленной пищи, и поняла, что сильно проголодалась.

– Ну поела бы, конечно. – Марина принюхалась. – А что, у тебя мама дома? Кто готовит-то тебе? Пахнет обалденно!

– Да нет, мама приезжает, конечно, продукты привозит. А готовлю я сама. – Инка разулыбалась, и на щеках ее появились кокетливые ямочки. Раньше их Марина у подруги не замечала.

Глаза Марины медленно округлились и поползли вверх. Никогда раньше она не слышала, чтобы Инна готовила. Наоборот, хозяйственных женщин она всегда презирала, считая, что самоутверждаются на кухне лишь те, кого Бог обделил более значимыми достоинствами.

Марина присела на стул в кухне. Ей надо было переварить услышанное. А Инка тем временем стала метать на стол различные мисочки и салатницы, заполненные источающей приятный аромат пищей.

– Тебе что на горячее: котлетки из кролика, ба–раньи ребрышки с клюквой и розмарином или тальятелле с море–продуктами?

Подивившись столь обширному меню, Марина не нашлась что ответить, и Инна, продолжавшая суетиться возле плиты, пришла ей на помощь:

– Я рекомендую баранину. Мясо сегодня свежайшее.

Не в силах вымолвить ни слова, Марина только слабо кивнула. Пусть будет баранина. Да, с момента наступления нового года изменения произошли не только с ней. Видно, по всей стране началось!

Инночка поставила на стол дымящуюся баранину, и подруги приступили к трапезе. Тут-то Марину и ждал очередной сюрприз. Оказалось, что с момента их по–следней встречи Иннины пристрастия в еде совершенно изменились. Теперь она ела много и с аппетитом, не отказывая себе ни в тостах из белого хлеба с авокадо и креветками, ни в пряном мясе, ни в картофельном салате. И это Инка, чьей жизненной концепцией была жесткая установка, что из-за стола надо вставать с легким чувством сильного голода! Инка, которая на завтрак, обед и ужин жевала листья зеленого салата, сбрызнутые лимонным соком, притворяясь, что это лучшее в мире кушанье, а по праздникам позволяла себе свежевыжатый сок и горстку орехов! Да-а-а! Какие дела творятся! Марина терялась в догадках, что же произо–шло за время ее отсутствия, и Инка не стала ее томить.