Остров. Тайна Софии - Виктория Хислоп Страница 58

«Черт побери, зачем она упоминает об острове?!» – подумала Анна. Она надеялась, их связь с колонией прокаженных навсегда осталась в прошлом, и знала, что Марии тоже лучше не ворошить прошлое – по крайней мере, в присутствии Вандулакисов. Почему бы ныне забыть о том, что было давно? Все и так знают, что Гиоргис постоянно возит на Спиналонгу товары и доктора Лапакиса. Зачем лишний раз напоминать об этом?

После теплого прощания Мария и Маноли сели в автомобиль и уехали. По дороге Мария думала о том, что хоть Анна и была излишне резка, но лед в их отношениях, похоже, начал таять. Она всегда старалась не судить сестру, сдерживать критические замечания, так и просившиеся на язык, но удавалось ей это с переменным успехом.

– Анне надо возобновить поездки в Плаку, – сказала она. – Если отец останется один, ей придется навещать его чаще.

– Сомневаюсь, что она будет это делать, – ответил Маноли. – Для этого ей придется каждый раз заставлять себя. И потом, ей не нравится, когда все идет не так, как она хочет.

Это замечание озадачило Марию. Маноли говорил об Анне с уверенностью человека, который хорошо ее понимает. Понять мотивы поведения Анны было не так уж сложно, тем не менее девушку удивило, как Маноли смог сделать столь точные выводы.

Мария начала вести обратный отсчет дней до свадьбы. До нее оставалось четыре недели. Она хотела бы, чтобы это время пролетело как можно быстрее, но мысль о том, что ей придется оставить отца одного, по-прежнему камнем лежала на сердце. Девушка решила заранее сделать все возможное, чтобы облегчить для отца тяготы новой жизни. Прежде всего она постаралась, насколько это возможно, привести дом в порядок. Летом, когда температура как снаружи, так и внутри дома была почти нестерпимой, делать генеральную уборку было непросто. С наступлением сентября стало немного прохладнее, и Мария с энтузиазмом принялась за дело.

Подошла среда, в которую пообещала приехать Анна. Мария знала, что в доме еще оставались кое-какие вещи сестры, и решила, что она, возможно, захочет забрать их с собой. «Быть может, скоро ей понадобятся детские игрушки», – рассуждала девушка, уверенная, что рано или поздно в доме Вандулакисов родится ребенок.

Обычно столь тщательную уборку дома Мария выполняла только весной, но это был особый случай. В целом в маленьком домике царил порядок – Мария всегда была образцовой хозяйкой, тем не менее следовало пересмотреть старый шкаф, наполненный мисками и тарелками, которыми редко пользовались, но которые все же не мешало бы вымыть. Кроме того, следовало натереть мебель, почистить подсвечники и картинные рамы.

Работая, Мария тихо напевала под музыку, звучавшую по радио. Было три часа дня.

В динамиках зазвучала одна из ее любимых песен в исполнении Микоса Теодоракиса. Энергичная мелодия бузуки была идеальным аккомпанементом для такой работы, как уборка, и Мария включила громкость на максимум. Музыка заглушила звук открывшейся двери, а поскольку Мария в тот момент стояла к двери спиной, то не заметила, как Анна тихо проскользнула в дом и уселась на стул.

Минут десять Анна наблюдала, как работает сестра. Она не собиралась помогать Марии – хотя бы потому, что на ней было белое платье из тончайшего хлопка, расшитое голубыми цветами. Она получала извращенное удовольствие от вида усердно работающей сестры, но что-то мешало ей полностью наслаждаться минутой. Как может Мария выглядеть довольной жизнью и беззаботно напевать, драя запыленные полки шкафа? Впрочем, когда Анна вспомнила о мужчине, за которого вскоре должна была выйти замуж сестра, то сказала себе, что у Марии и впрямь есть основания быть счастливой. Как же это обидно! Анна недовольно пошевелилась, и Мария, услышав скрип дерева по каменному полу, от неожиданности вздрогнула.

– Анна! – вскрикнула она. – И давно ты здесь сидишь?

– Да уж давненько, – бесцветным тоном произнесла ее сестра. Она знала, что Марии не понравится, что она тайком наблюдала за ней.

Мария соскочила со стула и сняла передник.

– Приготовить лимонад? – спросила она, мгновенно забыв о выходке сестры.

– Если можно, – сказала Анна. – Жаркий выдался сентябрь, правда?

Мария разрезала несколько лимонов пополам, выдавила сок в кувшин, разбавила его водой, добавила сахар и тщательно перемешала. Разговор возобновился лишь после того, как обе выпили по паре стаканов кисло-сладкого напитка.

– Что ты делаешь? – спросила Анна. – Ты когда-нибудь прекратишь работать на износ?

– Я навожу в доме порядок, ведь скоро отцу придется жить здесь одному, – ответила Мария. – Я тут приготовила кое-что для тебя. – С этими словами она указала на гору игрушек в углу – там были куклы, флейта, детский набор для пряжи…

– Может быть, тебе это понадобится даже раньше, чем мне! – как-то чересчур резко бросила Анна. – Уж конечно, после свадьбы вы с Маноли захотите продолжить род Вандулакисов.

Ей и так было сложно скрывать ревность к Марии, а немудреное замечание сестры переполнило чашу ее терпения. Ее уже давно тяготило то, что им с Андреасом никак не удавалось зачать ребенка.

В глаза Анне бросился выжатый лимон, лежащий на столе. «Вот и я такая же бесплодная и кислая, как эта шкурка», – с горечью подумала она.

– Анна, в чем дело?

Не задать этот вопрос было невозможно, хотя Марии не очень-то хотелось приставать к раздражительной сестре с расспросами.

– Я чувствую, у тебя что-то не складывается. Может, расскажешь?

Меньше всего в сложившейся ситуации Анне хотелось открыться сестре. Она приехала повидать отца, а не излить Марии душу.

– У меня все хорошо, – все так же резко ответила она. – Знаешь, я загляну к Савине. Вернусь позже, когда придет Фотини.

Когда она повернулась, чтобы уйти, Мария заметила, что тонкая ткань ее облегающего белого платья влажная от пота. То, что сестру что-то очень беспокоило, было ясно как божий день, но ясно было и то, что Анна не собирается ничего ей рассказывать. Возможно, она чем-то поделится с Савиной и Мария узнает обо всем из третьих рук. В течение многих лет чувства ее сестры были для всех как на ладони – они напоминали плакаты с объявлением о концерте, развешанные на всех деревьях, столбах и заборах. В прошлом Анна никогда ничего не скрывала, теперь же она напоминала ежа, свернувшегося в тугой колючий клубок.

Мария вновь принялась убирать дом и занималась этим, пока через час с лишним не вернулся Гиоргис. Девушка поймала себя на мысли, что едва ли не впервые за последнее время ее не угнетает перспектива расставания с ним. Для человека своего возраста отец был в хорошей физической форме, и Мария вдруг ощутила уверенность, что он проживет и без нее. Гиоргис давно уже примирился с жизнью вдовца, и Мария знала, что в компании друзей из бара он не будет скучать долгими зимними вечерами.

– Приехала Анна, – бодро сказала она. – Она вышла, но скоро должна вернуться.

– И куда она пошла? – спросил Гиоргис.