Когда уходит Осень - Эми С. Фостер Страница 58

Приближаясь к совершеннолетию, она еще только-только начала понимать, насколько важны для людей общие верования и ценности, вызывающие такое чувство, будто человек является частью чего-то неизмеримо большего, чем он сам. Нет, она никогда не уедет из Авенинга. Впрочем, не совсем так, надо же будет поехать куда-нибудь учиться, попутешествовать, повидать мир. Но жить постоянно, кроме Авенинга, она не сможет нигде. Живя обычаями своей общины, она ощущает присутствие рядом Великой Матери, о которой так много говорила ей Отам, а также и своей матери — нигде в ином месте у нее не было бы такого чувства. Она наклонилась к Молли, сосредоточенно дующей на молочную пенку в чашке.

— Молл, я хочу тебе кое-что сказать.

— Правда? И что же?

— Я решила послушать твоего совета и сегодня вечером опять навестить Каллума. Расскажу ему все-все. Но за это я прошу тебя выполнить одну мою просьбу.

— Минутку. Только меня сюда не впутывай.

Молли поставила чашку и с недовольным видом сложила на груди руки.

— С Каллумом Уэстом — это ваши дела, и я тут ни при чем.

— Это, конечно, так… с формальной точки зрения. Но… послушай, я собираюсь совершить поступок, который требует смелости. Вот и ты соверши для меня смелый поступок.

— Да что ты? — сказала Молли, скептически приподняв бровь. — И какой же?

— Есть один человек, и я прошу тебя, поговори с ним о том, что… ну, про свои способности. Только подумай, сколько добра могла бы ты сделать людям, если бы научилась правильно пользоваться тем, что тебе дано, сама вызывать свои предчувствия, сознательно видеть будущие события.

Молли сощурила на подругу глаза. За много лет дружбы Сильви не раз просила ее сделать нечто подобное, но Молли всегда отказывалась и брала с нее клятву хранить тайну и никому об этом не говорить. В частности, в прошлом году Молли стала баловаться некоторыми своими по-настоящему сверхъестественными способностями: в день святого Патрика, например, она пришла в школу в праздничном наряде и с прической ярко-зеленого цвета. [17]Сильви своими глазами видела, как Молли, глядя в зеркало заднего вида, проводит по волосам расческой, из-под которой ее упругие темно-рыжие локоны бегут уже изумрудно-зеленой волной. Кроме нее, ни единая душа не знала, что на голове у Молли не парик и что к спрею она тоже не прикасалась.

Сильви понимала, что способность вот так по поводу и без повода играючи изменять то, что сотворила природа, не нарушая при этом естественного хода вещей, мягко говоря, весьма неординарна. Более того, Сильви знала, что порой Молли сама пугалась своих способностей. А кроме того, ее подруга хотела, чтоб ее любили такой, какая она есть, а не исключительно за этот дар, который не считала самой интересной чертой своей личности, да и будущие успехи и достижения с ним не связывала.

Молли все еще молчала, глядя на подругу горячими глазами. Видно было, что она размышляет, прикидывает, что к чему.

— Послушай. Мы обе знаем, что твоя жизнь подошла к критической точке. Подумай, насколько легче будет ее пройти, если тебе помогут или, по крайней мере, дадут добрый совет.

— И все-таки ты не права, не надо ставить мне условия. Ты должна отправиться к Каллуму в любом случае, это будет правильно. А если откажешься, это будет просто подло. — Молли вздохнула. — А я пойду и встречусь с кем хочешь, независимо от этого. Тут ты права, давно пора.

— Вот и отлично, — радостно улыбнулась Сильви. — Я позвоню Отам и договорюсь о встрече.

Молли кивнула. Обе понимали, что перед ней стоит задача гораздо более легкая. Ни за какие коврижки Молли не хотела бы оказаться на месте Сильви.

Чтобы скоротать время до вечера, Сильви весь день занималась уборкой дома и вылизала его сверху донизу, потом строго проверила домашнее задание Сайбан и даже попыталась сама немного позаниматься. Потом вымыла полы, постирала все, что можно, напекла оладьев. Словом, делала все, чтобы ни о чем не думать и подавить беспокойство и страх.

Когда в доме стало тихо и так же темно, как на улице, Сильви зажгла свечу, пламя которой наполнило комнату ароматом клюквы с тыквой. Надев чистую белую ночную рубашку, она легла на кровать и стала смотреть, как от пламени свечки на стенах комнаты дрожат и колеблются тени. Надо было успокоить дыхание, оно должно стать глубоким и размеренным и прийти в состояние полного сосредоточения — на это ушло довольно много времени. Где сейчас находится Каллум, Сильви понятия не имела. Следующее его выступление должно быть где-то на юге, в Орегоне, поэтому она мысленно сориентировалась в южном направлении. Один раз контакт получился, ей удалось его отыскать, и она была уверена, что получится и на этот раз. Где-то глубоко внутри прозвучал знакомый щелчок, и она отправилась.

Сильви снова оказалась в каком-то номере гостиницы. На этот раз он был больше по площади и богаче обставлен. Полуодетый Каллум спал на кровати. При виде его обнаженного торса с выпуклыми мышцами живота у нее перехватило дыхание. Ей сразу расхотелось говорить с ним, ее одолело другое желание: юркнуть к нему под одеяло и тесно прижаться к его телу, раскрыться навстречу и дать ему почувствовать ее всю, от макушки до пяток. Но, увы, сейчас это было невозможно, ведь она всего лишь проекция самой себя. Форма, не заполненная содержанием.

— Каллум, — тихо позвала она.

Она понимала: скорее всего, он перепугается до смерти. Она представила, каково ей самой было бы, проснись она и увидь перед собой полупрозрачную фигуру: сойдет с ума от страха, разумеется. Вот он повернулся и открыл глаза. Но нет, не подпрыгнул в испуге, как она предполагала, но медленно сел на кровати и протер глаза.

— Ага, значит, ты вернулась.

— Да, вернулась.

Она попыталась успокоиться, усмирить разбушевавшиеся нервы… да и сколько можно таращить глаза на это прекрасное лицо, которое она снова видит так близко.

— Я… ммм, я понимаю, ты, наверное, сердишься на меня — и имеешь на это право. Но я пришла только затем, чтобы извиниться, а другого способа попасть к тебе я не знаю. Даю слово, я скоро уйду.

Он встал с постели.

— Я знаю, что ты не та девушка, которая погибла. Ту звали Лиза, Лиза Тук. А тебя Сильви, верно?

— Да, Сильви. Сильви Шигеру. — Она покачала головой, стараясь говорить спокойно. — И прошлой ночью я еще не знала, что кто-то погиб. Мы с подругой ушли до того, как все случилось.

— Вы рано ушли? Но почему?

Она ждала всего, что угодно: гнева или, может быть, раздраженного изумления, но его голос звучал мягко.

— Это все моя подруга, у нее было дурное предчувствие. Я уходить не хотела, она чуть не силой утащила меня оттуда. Я много лет мечтала услышать, как ты поешь.

— Так значит, ты не привидение, ты живой человек?