Я и Она. Исповедь человека, который не переставал ждать - Николас Монемарано Страница 58

– Это изменило все, – заявляет она.

– К лучшему, я надеюсь?

– Я сбросила девять кило, – говорит она. – Хотя мне еще есть к чему стремиться.

– Удачи, – говорю я ей.

– Так и будет, – утвердительно кивает она. – У меня нет никаких сомнений.

Я беру один экземпляр и иду в заднюю часть магазина, где стоят столики для читателей, с намерением спрятать его в разделе фэнтези и фантастики. Там сидит молодая женщина, читает «Тайну». Ее сын, непоседливый малыш, зарывается лицом в подушки на кресле и хнычет. Его мать улыбается, читая, но кисти ее сжаты в кулаки, костяшки побелели. Мальчик смотрит на меня, челка падает ему на глаза. Потом снова прячет лицо.

Через пару минут он спрашивает мать: можно, мы пойдем домой . Она переворачивает страницу.

– Мама, – повторяет он, – Мама. Мама. Мама.

Она прикладывает указательный палец к губам, молча призывая его к молчанию.

Он тянет ее за юбку и спрашивает, скоро ли они пойдут домой.

Она поднимает один палец, делая ему знак: погоди, еще минутку .

Он стягивает с нее одну из сандалий. Она скрещивает ноги, но не отрывает взгляда от книги. Мальчик стаскивает с нее вторую сандалию. Она закрывает глаза, делает два глубоких вдоха, потом открывает глаза, улыбается и продолжает читать.

– Мама, – говорит мальчик. – Мама, мама, мама, мама, мама, – но она переворачивает следующую страницу.

Он отнимает у нее книгу и швыряет в угол.

Она хватает его за руку, впиваясь ногтями, и подтаскивает его к себе, ровным тоном говорит:

– Ты не даешь мне ни минуты покоя. Дай мне почитать, будь так добр.

Мальчик, моргая, смотрит на нее, приоткрыв рот.

– Ни минуты покоя, – повторяет она.

Женщина поднимает книгу и несет к кассе. Я слышу, как владелица магазина говорит:

– Сейчас дела пошли намного лучше. Год выдался трудный, но сейчас все идет к лучшему. Эта книга сделала меня намного сильнее.

Сэм готовит стир-фрай, несмотря на то что я сказал ей, что уеду до ужина. Пять дней, по-прежнему никаких признаков слесаря. Ральф спит на полу, вытянувшись во весь рост – в позе сухой ветки, как называла ее Кэри, – у открытого окна пожарного выхода.

– Я не могу остаться, – говорю я ей.

Нам было суждено встретиться, говорит Сэм. Может быть, причины этого связаны не столько с ее братом или Глорией Фостер – хотя она по-прежнему верит в такую возможность, – сколько с каждым из нас, говорит она. Нам необходимо было войти в жизнь друг друга именно в этот момент, говорит она. Мы можем помочь друг другу, говорит она. Может быть, мы оба одиноки, говорит она. Подумай обо всех этих знаках, говорит она. Случайностей не бывает, говорит она. Знаки повсюду, говорит она. Ты писал об этом книги, говорит она.

– Я сжег эти книги, – напоминаю я ей.

– Послушай меня, – говорит она. – Происходит что-то странное.

– Я покончил со странностями, – говорю я.

– Я нашла нас в автоматической прачечной, а потом в парке, на стволе дерева.

Она выключает газовую конфорку и раскладывает баклажаны, перец и кукурузу на две тарелки с рисом; несет еду к столу. Мы стоим, глядя, как пар поднимается над тарелками. Она вытаскивает из-под стола стул, но не садится. Смотрит на стол, потом снова на меня, потом снова на стол; я следую за ее взглядом: поверх каждой салфетки лежит квадратик белой бумаги размером с почтовую марку.

Она кладет по одному квадратику на мои ладони и накрывает их своими. Выглядит так, будто мы собираемся играть в «ладушки».

На одном квадратике бледными черными чернилами написано Эрик , на другом – Сэм , чернилами рыжими, под цвет ее волос.

Она нашла их в разных сушилках, говорит она мне. Подумала, что это метки, которые оторвались от ее юбок.

Одно это было уже достаточно странно, говорит она, но когда она остановилась погладить собаку в парке Мэдисон-сквер и подняла взгляд, то увидела наши имена, вырезанные на дереве.

– Эрик и Сэм, – говорю я. – Какая-нибудь гей-парочка.

– Да ладно тебе, – говорит она.

– Ладно – что?

– Я покажу тебе, – говорит она. – Я поведу тебя прямо сейчас, – она хватает ключи со своего стола и идет к двери.

– Я тебе верю, – говорю я ей вслед.

– Я хочу показать тебе.

– Сядь, – приказываю я, но она не двигается. – Можешь положить ключи – они тебе не понадобятся.

– Я все время звоню слесарю, – говорит она. – Клянусь тебе.

– Я знаю, что ты все еще замужем, – говорю я.

Она выпускает ключи, и они падают на пол. Этот звук будит Ральф; она смотрит на нас, потом опускает голову и мгновенно засыпает снова.

– Ты просто от него сбежала, – говорю я.

– Это не он, – возражает она. – Я действительно бросила мужа много лет назад, и сделала это из-за тебя – из-за твоей первой книги. Но почему-то, – она делает глубокий вдох, – почему-то, несмотря на все свои старания, я снова вышла за него. Не именно за него , но за такого же.

– Сочувствую, – говорю я.

Она садится на пол у моих ног, но не смотрит на меня.

– Почему я привлекаю в свою жизнь таких мужчин?

– Не знаю.

– Тебе положено знать, – замечает она.

– У меня нет никаких ответов.

– Я просила его, чтобы он ушел, – говорит она. – Сменила замок.

– Тебе следовало бы позвонить в полицию.

Она смотрит на меня.

– Должно быть, я делаю что-то не так.

– Ты стараешься, как можешь, – говорю я. Подаю ей руку и поднимаю с пола. Беру ее за вторую руку и стою так, держа ее за руки, и жду, пока она выскажет до конца то, что ей нужно сказать, но она только смотрит мне в глаза, и я выпускаю ее руки.

Она садится к столу и начинает гонять еду по тарелке.

– Неужели ты не веришь, что всему этому было суждено произойти?

– События происходят, хотим мы того или нет.

– Ну, и каких же событий хочешь ты?

Я хочу, чтоб она была счастлива и в безопасности. Я хочу, чтобы она перестала искать ответы. Я хочу, чтобы она перестала напоминать мне, кем я раньше был. Я хочу жить исключительно текущим моментом. Я хочу хотеть только того, что имею, только того, что есть . Я хочу быть больше похожим на Ральф. Я хочу быть больше похожим на Кэри. Какой Кэри была .

– Скажи мне, – говорит она. – Чего ты хочешь?

– На самом деле, – говорю я ей, – я хочу вернуться назад во времени.