Русская принцесса Монако - Наталья Нечаева Страница 58

– Дашенька, что будем делать? – Тимур, я видела, откровенно любовался мною, но в его глазах было какое-то тщательно скрываемое опасение: может, решил, что я психически нездорова, если от горьких слез без перерыва впадаю в безумную эйфорию?

– Не бойся, – успокоила его я. – Все в порядке. Просто мне очень хорошо.

– Поехали ко мне, – предложил Тимур. – Или к тебе, как хочешь.

И тут я опомнилась. К нему или ко мне – разница небольшая. И по уму, конечно, мы, как жених и невеста, должны были бы сейчас уединиться, чтобы до изнеможения насладиться друг другом. У любви свои прекрасные законы. Но…

– Тимур, – я потупила взор, – ты знаешь, из какой я семьи.

– Конечно, – кивнул он. – Мы с Ильдаром такие дела по-родственному замутим!

– Я не о делах. Я о традициях. У нас очень строгие нравы. И если я… если мы с тобой до свадьбы…

Конечно, он все понял. Сначала нахмурился, а потом широко улыбнулся.

– Нет базара, Даш. Забубеним свадьбу на всю вселенную. А потом, как положено, первая брачная ночь. Что я, не понимаю, что ли? Честная девушка должна до конца оставаться честной. И я счастлив, что нашел такую. Это же сейчас, как… новое месторождение платины открыть! Редкость вопиющая!

Так… Судя по всему, о моем первом коротком замужестве ему ничего не известно. Надо наших предупредить, чтобы молчали. Выходит, мне снова придется ложиться на операцию, восстанавливать девственность? Вот беда… Оно мне надо? Правильно все говорят: пластическая хирургия – как наркотик. Стоит один раз отдаться – не остановишься. Вот и я: грудь сделала, теперь по рукам пойду. В смысле, по рукам хирургов. Интересно, сколько эта операция стоит? Наверняка не дороже, чем одна грудь. На две явно не должно потянуть. Другой вопрос: сколько я после операции восстанавливаться буду? Если столько же, сколько и с грудью, то замуж я как раз к пенсии поспею.

Короче, нечего мне в этом Монако торчать. Надо возвращаться домой – и в клинику. Чтобы к свадьбе я была во всеоружии. Во всех интимных местах.

– Если ты не против, то я бы уже сегодня объявил о помолвке, – обнял меня мой будущий супруг.

– Нет, – твердо сказала я. – Сначала я должна поставить в известность семью. И получить благословение.

– Как скажешь, моя звезда. На все заранее согласен. Что ты хочешь получить в виде свадебного подарка?

– Яхту! – вдруг вырвалось у меня. Почему – черт поймет!

– Яхту? – он нисколько не удивился. – А какую? Предпочтения есть?

– Мне сегодня на яхт-шоу одна очень понравилась. Синяя такая, длинная, гладкая, как сосулька. «Ice», кажется.

– Королева! – восхищенно чмокнул меня Тимур. – И вкусы королевские. Это же лодка Сулика Керимова, ну того, который депутат и «Нафтой» владеет.

– И что? – я капризно искривила губы. Может, губы тоже заодно чуток подправить?

Нижнюю трогать не надо, а верхнюю немного подкачать, чтобы смотрелась сексуальнее?

– Боюсь, не продаст. У него в прошлом году на ней Гейтсы гостили, так Мелинда просто умоляла продать, а Билл готов был тут же заплатить. Сулик не согласился. Говорит, пользуйтесь, сколько хотите, причем бесплатно, но продавать не стану.

– Чего ему, жалко, что ли?

– Вряд ли. Скорее, из принципа. Решил Гейтсу показать, что даже самый богатый человек в мире может купить не все. И потом, это же прикольно: Билл Гейтс у тебя арендует яхту!

– Но ты же свой, и не самый богатый. Попроси!

– Попрошу, – серьезно кивнул Тимур. – Тем более что Сулик давно хочет в мой кедровый бизнес войти.

– А он нам не родственник? Ну, по княжеской линии? Мог бы ведь и просто подарить на свадьбу.

– Решим вопрос, Даш. Не переживай. Ты мне лучше скажи, виллу, которую мы позавчера смотрели, брать? А то я ведь в тот же день документы подписал, а теперь думаю, вдруг она тебе не понравилась?

– Берем, – убежденно сказала я. – Пусть будет, а то у всех есть, а мы что, нищие?

– Умница, – умилился Тимур. – Настоящая княжна. А хочешь, прямо сейчас к Ребекке зайдем, посмотрим, что у нее из яхт есть на продажу. Она на шоу не выставляется, типа светиться не хочет, но у нее тридцать лодок!

– Тридцать? Больше, чем у Ефрамовича? Она кто?

– Да это ее бизнес. Она ими торгует и сдает в наем. Ребекка Паттинсон, не слыхала? Вот, баба! Трактор! Представь, тут на рейде всего двести мест для стоянки, заливчик-то – фитюлька, так тридцать из них – ее. Пошли?

– Пошли. Надо же мне с твоими друзьями знакомиться.

Увы, легендарная Ребекка отсутствовала, как сказал помощник, срочно улетела в Германию на верфь, где строят ее очередную яхту. Однако ее резиденция на белоснежной красавице лодке, припаркованной у самого берега, была полна народу.

– Дашунь, пошли, мне надо с Арамом кое-что перетереть, – он показал на двух черноволосых красивых парней, стоящих в кружке веселых и нарядных как бабочки девиц.

– Да чего вы на меня напали! – отбивался от женщин один из парней. – Не я эти законы придумал, но вполне поддерживаю. Если мы вам, русским, разрешим тут все безоглядно покупать, самим куда деваться? Поэтому моя организация и помогает тем, кому до тридцати.

– Но почему такие привилегии, Грегори? Чем я хуже какой-нибудь местной красавицы? – кокетливо выгнулась одна из беседующих, яркая черноглазая девица в розовом брючном костюме.

Ага, значит это не Арам, а какой-то местный общественный деятель. Интересно! А Арам, значит, тот второй, вон его Тимур отвел в сторонку. Тоже олигарх, что ли? Судя по имени, наш, с Кавказа. Армянин? Нет, вряд ли олигарх. Раз Тимур меня с ним не знакомит, значит, недостоин. И я переключилась на разгорающийся спор.

– Нас, монегасков, и так очень мало, – терпеливо объяснял парень. – А Монако – наша родина. Да, нам повезло родиться в самой богатой стране мира, и эта страна за нас отвечает!

– Значит, и налогов вы не платите, и в армии не служите, – наседала пытливая собеседница в розовом. – И все это исключительно по факту рождения?

– Именно,– кивнул Грегори. – Иначе монегаски, как народ, давно бы перестали существовать.

– Безобразие! – подвела итог «розовая» девица. – Дискриминация по национальному признаку. Мой муж хотел купить квартиру, ему цену заломили тридцать тысяч евро за квадратный метр! Дороже, чем у нас на Рублевке! Конечно, он отказался! Приезжаем сегодня, думаем, ну, поторгуемся еще. А нам говорят, все, квартира продана. Причем за сумму в пять раз меньшую, чем предлагалось нам. Потому что покупатель – монегаск. Это – нормально?

– Конечно, – улыбнулся исключительно приятный Грегори. – Откуда же рядовой монегаск возьмет столько денег, сколько у русского олигарха? Различия между нами видны даже в том, как мы одеваемся!

– Как это? – заинтересовалась другая расфуфыренная девица в золотом платье, видимо подруга «розовой». – Разве по одежде можно отличить монегаска от итальянца или русского? На всех одно и то же: Кензо, Диор, Дольче и Габбано… В одних бутиках отовариваемся!