Дела человеческие - Карин Тюиль Страница 58

После небольшой паузы слово взял генеральный адвокат:

– «Я не уверена, что все это выдержу» – вот первые слова, произнесенные Милой Визман у этой трибуны. Ей было стыдно. Она боялась, что ей не поверят. Боялась, что не сможет сказать то, о чем говорить невозможно. Ей было страшно. Сначала это ужасное изнасилование, допросы в полиции, потом у следственного судьи, медицинское освидетельствование, а затем необходимость предстать перед судом присяжных, то есть перед вами, незнакомыми людьми, сторонними наблюдателями. Она боялась чужих взглядов, ехидных замечаний вроде: «Сама напросилась!» Произнесем это вслух: изнасилование – это убийство. И изнасилование мадемуазель Визман могло бы – мы хорошо это знаем – стать одним из девяноста процентов случаев изнасилований, о которых никто не узнает. Но Мила Визман преодолела себя, она подала заявление. Трудность этого дела состоит не в реальности фактов: никто не спорит с тем, что в ту ночь с одиннадцатого на двенадцатое января две тысячи шестнадцатого года между месье Фарелем и мадемуазель Визман имел место сексуальный контакт, – нет, главная проблема – личность обвиняемого и загадочная причина его действий. Существует Александр Фарель, прилежный студент, ранимый молодой человек, чуткий, не уверенный в себе, но есть и другой Александр Фарель, который может быть высокомерным, жестоким, властным, ревнивым. Почему однажды этот человек совершил преступление? В тот вечер это было возможно и просто, поэтому он его и совершил. Он совершил то, что можно назвать непреднамеренным преступлением.

Генеральный адвокат назвал Александра искренним.

– Я уверен, он умирает от страха при мысли, что может оказаться в тюрьме. Его жизнь теперь не та, что прежде, когда он преуспевал в учебе, был любим, строил планы на жизнь, но внезапно его внутренние барьеры рухнули. – Он обратился к присяжным: – Когда вы будете выносить приговор месье Фарелю, подумайте о том, как он будет возвращаться к обычной жизни. Каково будет этому человеку снова искать свое место в обществе? Но есть еще и жертва, которую застали врасплох, злоупотребив ее доверием. Во время процесса мадемуазель Визман много плакала, потому что тяжело вспоминать события, причинившие боль и продолжающие ее причинять. Но я уверен: она гораздо сильнее, чем ей кажется. Не сомневаюсь, что она делает первые шаги к прощению.

Мила повернулась к своим адвокатам и испуганно посмотрела на них: она перестала понимать, что происходит и почему генеральный адвокат, судя по всему, переметнулся в другой лагерь.

– Следствием установлено, что подсудимый один-единственный раз проявил сексуальную агрессию, и случилось это в ту злополучную ночь одиннадцатого января шестнадцатого года, – снова заговорил генеральный адвокат, затем обратился к обвиняемому: – Месье Фарель, у меня нет ни малейшего желания ломать вам жизнь. В глубине души вы сами знаете, что имело место изнасилование и что отныне есть «до» и есть «после». – Потом он опять повернулся к присяжным. – Я не стану просить вас, чтобы вы оставили его за решеткой. Я убежден в том, что он не представляет опасности для общества. Он виновен, но его виновность следует соизмерять с его личными качествами. Я не буду ходатайствовать о назначении наказания в виде тюремного заключения: у месье Фареля не наблюдается предпосылок к сексуальной агрессии, он ранее не привлекался к уголовной ответственности, прекрасно интегрирован в общественную и профессиональную среду, эксперты-психологи единодушно отрицают, что он может представлять какую бы то ни было угрозу и совершить преступное деяние.

Он попросил приговорить Александра к пяти годам заключения условно, то есть к максимальному условному сроку. Он напомнил, что это не подарок для обвиняемого: малейшее нарушение в течение этого срока автоматически приведет к отмене условного приговора, и Фарель немедленно отправится за решетку.

– Все эти пять лет у вас над головой будет висеть дамоклов меч. Вам не следует ни на минуту об этом забывать.