Москва слезам не верит - Валентин Черных Страница 57

Но у нее ничего не начиналось, только продолжалось. На комбинате она прошла по всем ступеням: мастером, технологом цеха, главным технологом комбината, заместителем директора. Прав был директор галантерейной фабрики: она стала директором, только не фабрики, а комбината.

Катерина вошла в комнату дочери.

– Вставай, Александра!

Александра села на кровати, не открывая глаз. Катерина знала, что, как только она выйдет из комнаты, Александра снова ляжет. Так и произошло: когда Катерина через несколько минут заглянула к ней, Александра спала.

Катерина подняла ее, положила на пол, прошла на кухню. Поставила кофейник, сделала бутерброды, снова заглянула к дочери. Надев наушники плеера, Александра двигалась в такт музыке – это у нее называлось зарядкой.

Катерина налила себе кофе. Двух бутербродов с сыром на завтрак хватало до обеда. Для прежнего директора в столовой комбината готовили отдельно. За его кабинетом была комната для отдыха, куда ему приносили еду. Директора крупных предприятий, подражая министрам и начальникам главков, завели у себя комнаты отдыха с туалетом и душем. Все это Катерине досталось от прежнего директора. Она отменила специальную готовку для себя и ходила в столовую, вставая в общую очередь. Ее пытались пропустить вперед, но она выстаивала всю очередь. Ей рассказали, что столовая как-то сразу стала работать лучше, и даже появились ножи, которых раньше никогда не было.

Катерина просматривала свой блокнот, заполненный по часам: что сделать, кому позвонить, кого вызвать, в каком из цехов побывать.

Вошла Александра, налила себе кофе и спросила:

– Когда вернешься?

– Не знаю. Вероятно, поздно.

– Значит, я могу пригласить девочек?

– И мальчиков тоже.

– Само собой, куда ж без мальчиков.

– Я тебя поздравляю, – сказала Катерина.

– С чем?

– С первым днем занятий в институте.

– Спасибо. А с чем тебя поздравить?

– Пока не с чем.

Катерина прошла в свою комнату, стала заряжать, как она говорила, свою сумку: деловой блокнот, пачка сигарет (она курила мало, до пяти сигарет, и на комбинате, кроме ее секретаря и шофера, не знали, что она курит). Положила зажигалку, газовый баллончик, который привезла из Франции, где была в командировке. Квартиру она получила в новом районе, в Крылатском, и баллоном один раз попользовалась, когда двое парней в подъезде пытались вырвать у нее сумочку. Днем баллончик она держала в сумочке, но вечером перекладывала в карман пиджака. Она слышала о нападениях и была готова к нападению. Парень, который схватился за ее сумку, вскрикнул от неожиданности, закрыл лицо руками, второму досталось меньше. Сама она полчаса мыла лицо, покрывшееся красными пятнами, а глаза слезились целый вечер.

Катерина положила в сумку ключи от квартиры, ключи от машины, губную помаду, пудреницу, кошелек с деньгами и улыбнулась – вспомнила, что вчера позвонил Петров. Он приехал на неделю раньше из санатория, его вызвал министр. Катерина достала из заветного места ключи от квартиры Людмилы, где она встречалась с Петровым. Он работал в Министерстве химической промышленности, через его управление закупалось импортное оборудование для химических комбинатов. Катерина с ним познакомилась, когда стала главным технологом комбината. Оборудование для комбината закупали в Чехословакии, и она вошла к Петрову перед командировкой в Прагу. Вошла в кабинет, увидела мужчину лет сорока в хорошем темно-сером костюме, модном галстуке – заметно отличался от министерских мужиков. Петров, увидев ее, сморщился:

– Откуда? Почему не знаю?

– Я с капролактанового комбината, – начала объяснять Катерина.

– Да я не об этом, – отмахнулся Петров. – Такая красивая, а я не знаю.

Петров вышел из-за стола, обошел ее, рассматривая со всех сторон.

– Я по делу, – суховато заметила Катерина.

– А это и есть самое главное дело. Давай сегодня поужинаем вместе.

– Давайте обсудим мои проблемы. – Катерина достала документацию.

Петров выхватил документацию и, не читая, написал: «Согласен. Петров».

– Что еще тебе подписать? Все подпишу. Я предлагаю ресторан «София», но готов на любое твое предложение.

– Спасибо, – поблагодарила Катерина. – Но у меня дела.

– Извини, – сказал Петров и попросил: – Покажи, пожалуйста, что я тебе подписал.

Катерина протянула ему лист, и Петров подписал к своей резолюции «Не». Получилось: «Не согласен. Петров».

– Послушайте, – начала Катерина.

– Не хочу слушать!

– Но мне надо вылетать через два дня!

– Летите, голуби, летите!

Катерина не хотела ссориться. Сейчас ты получишь по балде, решила Катерина, но Петров перехватил инициативу. Он вызвал секретаршу и попросил:

– Перепечатайте. Товарищ Тихомирова не вычитала заявку на оборудование. Установка КХП имеет порядковый номер по году изготовления – 73. Кстати, эти установки у чехов никто, кроме нас, не берет.

Он ведь только взглянул на заявку и за секунды увидел ошибку, удивилась Катерина и тут же прониклась к Петрову уважением. Катерина вообще уважала профессионалов, они так редко встречались ей.

– Перекурите, – предложил Петров.

– Спасибо, – ответила Катерина. Что-то ее остановило сказать привычное: я не курю.

Петров закурил «Мальборо».

– А вы курите «Салем» с ментолом. А духи у вас «Клима».

Катерина действительно предпочитала сигареты с ментолом и духи «Клима». Но еще ни один мужчина не говорил ей об этом и не обращал на это внимания.

– Извините меня за мою настойчивость, но очень вы мне понравились. Очень! Вошла женщина, и у меня аж зубы заломило. Это у меня второй раз в жизни. Жарко. Хочу в прохладный зал. Холодного шампанского хочу, в ведерке со льдом.

– Я согласна, – сдалась Катерина. – Когда?

– Прямо сейчас.

– В рабочее время?

– Конечно. В нерабочее время – это целое мероприятие. А в рабочее – всегда приятно. И посетителей в ресторане почти нет, обслуживают быстро.

Секретарша принесла перепечатанную заявку. Петров подписал, вызвал машину, и через пять минут они были в ресторане. Петров смешно рассказывал о министерских, Катерина многих знала по фамилиям, с некоторыми встречалась на совещаниях. Она спрашивала, Петров давал характеристики.

– Мудак! Отстал лет на двадцать. Зануда! Подозрителен, закомплексован, мстителен. Бабник! И скупердяй к тому же, специализируется на министерских бабах, расплачивается выгодными командировками за рубеж. Толковый! Следит за последними достижениями. Зануда, но профессионал. Из партийных работников. Начинал с Брежневым в Молдавии. Не конфликтен, потому что кандидат в пенсионеры.