Кавалер умученных Жизелей - Павел Козлов Страница 56

– «А как фамилия этой преподавательницы, этой учительницы лебедей?», – спросил Максим у Тины на выходе.

Марина странно на него взглянула. А Тина ответила: «Гусева».

* * *

Конец вечера провели втроем. Ужинали и разговаривали.

– А почему такая молодая балерина, и только преподает? Ей бы на сцену, ведь танцует она замечательно, – Марина озвучила вопрос, возникший у них обоих. Максим даже чуть склонился к Тине, подчеркивая интерес.

– Елена то ли в аварию попала, то ли что еще случилось, но травма была серьезнейшая. Ее счастье, что инвалидом не осталась. Давно это было. Танцевать по-настоящему нельзя. Она замечательно движется, в каждом па безукоризненный профессионализм. И актриса – тут слов нет. Ей бы режиссера – была бы звезда.

– Ну, а что там у нас с теми, кто звезды изучает? Анна Андреевна обещала выбраться в Москву.

– Да, мама приедет одна и скоро. Стосковалась. А вы так и не вспомнили номер машины, что чуть не отправила вас на тот свет?

– Какое там. – Марина как бы через силу покачала головой. – Но такое не забывается. Будто специально на нас летел. Номер был абсолютно смертельный.

– Да, Марина, сейчас смеешься. А ведь были на волосок – у Максима выговорилось очень серьезно и даже горестно.

Перед прощанием Тина поклялась, что не оставит в покое Елену и постарается ускорить творческий процесс.

– А мама приедет – приходите. Я сразу дам знать.

– Сегодня же ей позвоню. Мы ждем ее. Пускай не медлит.

– Так и порешили, – откланялась Тина.

А Максим подытожил: «До скорого».

* * *

Но следующее событие не заставило себя ждать. Максим собирался праздновать день рождения. Матушка, как он ее называл, умерла. Отец жил во Внуково, Максим часто навещал, благо – совсем рядом. Отец с трудом передвигался, ноги не слушались. Тетушка, сестра матери Максима, вела дом и помогала Петру Михайловичу.

– Так что, Мариша, ты моя главная родственница. Будешь царицей бала? – Максим вопросительно смотрел исподлобья.

– Нет уж. Могу быть царицей Мира, Владычицей морскою, но царицей бала – уволь. Царица бала в современном ресторане – это поп-дива, или шоумен. Тебе нужен распорядитель?

– Да нет, все само как то образуется. Но только ты – не главная гостья. Ты – главный подарок. А Тину одну приглашать, или у нее есть кто?

– У нее всегда кто-то есть. Ты пригласи, а она сама разберется.

Конец июля выдался не слишком жарок, но давал себя знать. Кто-то предложил, а Максим ухватился за эту идею – устроить праздник на теплоходе.

– Здорово, – сказала Марина, – А если это в один вечер, то где же просторы, где широта водной глади?

– Смотри, какие вечера ясные. А теплоход – прекрасный ресторан на плаву. Несколько палуб для танцев и прогулок; речной ветерок, движение.

Двадцать восьмого июля к семи часам вечера гости стали съезжаться к причалу у Устинского Моста на Москве-реке. Тина приехала одна. К ней тут же прилепился Саша Федорук, режиссер предполагаемого фильма. И собрались «нужные люди». Те, кого Максим сумел найти в Москве.

Тина, помимо подарка, передала Ромину что-то типа письма в конверте.

– Елена Ниловна поздравляет.

Он тут же вытащил вложенный листок, и отошел чуть в сторону, приклеился глазами. Это было стихотворение, но специальное. Начальные буквы каждой строки стояли поодаль, были пропечатаны красными буквами, и сверху вниз читалось посвящение: МАКСИМУ. А, в целом, послание выглядело так:

М не выпала большая честь

А дресовать Вам поздравленье

К о дню рожденья – повод есть

С обрать гостей, к столу присесть

И выпить что-то для веселья.

Мы все взрослеем постепенно.

У дачи. Гусева Елена.

У Максима возникло ощущение, что сделана большая глупость. Не догадался попробовать пригласить эту загадку, эту Жар-птицу. Она сама прислала ему «перо». Вернее – пробу пера.

В конверте он нашел подарок номер два. Диск, без какой-либо пометки содержания. К счастью, Тина была рядом.

– Это «Лебедь», – объяснила она – давнишняя запись. До травмы. Елена танцевала на концерте.

Они беседовали на крытой палубе. Прибывшим предлагали что-то выпить, кто-то еще опаздывал с приездом. В нише, маняще, темнел экраном огромный монитор.

– Марина, вот. Тут Тинина учительница танцев прислала поздравление. И запись «Лебедя» с концерта, она танцевала на публике. Не хочешь посмотреть?

Рябинина взглянула, удивленно.

– Гости твои. Тебе решать, что делать. А я хочу, конечно. Не все кому то улыбаться и что-то лопотать.

Максим распорядился. Монитор ожил. И по глади голубого экрана, мелко-мелко перебирая ногами, на пуантах, направляя крыльями рук в рисунок безупречного танца полет юной души, в белоснежном оперении, проплыла та, что поделилась с Максимом по опыту прожитых лет: «Мы все взрослеем постепенно».

А гости, по окончании просмотра, окружили виновника торжества. «Ну, Ромин, теперь мы знаем секрет маршрута. Плывем мы к лебединому озеру, а это представили гида. Отличный экземпляр. Эй, там, швартовые, отдайте-ка концы» Так начался этот праздник.

Но, вместо ощущения простора, Марина будто задыхалась в вакууме. Отрезанность от суши, хоть до берега рукой подать. Вынужденное соседство с малоприятными людьми. И одиночество, хотя Максим не отпускал ее почти ни на секунду. «Все это временно» – твердила без конца. Но эта установка не работала. Лишь будила вопрос – «А зачем?»

И вдруг, за спиной, Марина уловила в разговоре свои, с Максимом, имена. Не оборачиваясь, слушала слова, а суть их раскаленным железом вертелась в душе.

– Ну, Ромин как увидел ее в самолете, так начал окручивать. Представь, сколько Вдовин сейчас стоит? И такие персоны не беднеют. А она единственная дочь.

– Только напрасно он всякие гуляния устраивает. Такую банкноту надо под брачный договор, и в церковь. Или ЗАГС. Одно из двух. Немедленно.

– А то ее по частям растащат. Кто красоту от шеи до макушки, кто-то что ниже, но куда похуже.

Она вышла на свежий воздух открытой палубы. Отстающие берега Москвы-реки представлялись незнакомыми таинственными поселениями.

И вдруг подошел господин. Такой выхоленный и гламурный. И, не вступая в разговоры, сразу выставил предложение:

– Вы, Марина, такая славная, интеллигентная, молодая и броская. Вот моя визитка. Когда вы с Роминым расстанетесь, я буду счастлив с вами встретиться. Мы можем поехать в Средиземноморский круиз, не то, что в болотной тине бултыхаться.

– Кто вы? Что вы? Он мой жених, – Марина прошептала, почти не разжимая губ. А, мысленно, так вовсе не сдержалась: «тварь ты такая зализанная».