Отсутствие Анны - Яна Летт Страница 56

Марина молчала.

– Ты не принесла ни варгана, ни калейдоскопа. – В голосе Великой Матери звенела сталь, и теперь в ней невозможно было узнать ни девочки, ни девушки, которых Марина знала когда-то.

– По твоей милости все мы здесь навеки в ловушке, – заметила кошка, похожая на ложку, извиваясь у Аниных ног. – Навеки. Навсегда!

– Тихо! – Аня подтолкнула кошку ногой, и та покорно потрусила прочь. – Это вовсе не ловушка. Это свобода. Я расставляла для тебя вешки. Я вела тебя. Я давала подсказки – потому что даже я должна следовать собственным законам. Я дала тебе шанс без опаски, потому что знала: ты его потеряешь.

Теперь ее голос зазвучал тише, и в нем послышалась печаль.

– Я должна была дать тебе шанс вернуть меня… Чтобы заслужить свое право остаться здесь. В том здесь, которое создала я сама.

– Я… Я не понимаю. – В Маринином голосе дрожали слезы, и она чувствовала, что, хотя ей хочется подбежать к Ане, разрыдаться, обнять, этого делать нельзя. – Почему ты?.. Это все подстроила, так?.. Как…

– Подстроила? Я? – Аня рассмеялась, и, отвечая на ее смех, за окном жалобно завыла буря. – Мне ничего не нужно было подстраивать. Я знала: даже задай я самые простые правила игры, ты проиграешь. Этот мир – я. Мы – одно целое, он пронизан мной. Знающий меня прошел бы все его закоулки без труда, разгадал бы все загадки, угадал все намеки. Ты, как всегда, пыталась откупиться от моих чудес, ломилась сквозь кусты напролом, ломала и крушила все на своем пути.

– Аня…

– Не называй меня так! – Замок глухо содрогнулся, и под потолком, тоскливо воя, загулял ветер.

Аня помолчала, и Марина молчала тоже.

– Чтобы стать собой, нужно разрушить, сломать, вскрыть все то, из чего ты появился на свет, – пробормотала Аня негромко. – Я покончу с этим – и все здесь доделаю.

– Буквы в книгах, – сказала Марина, – ты хотела, чтобы я тебя нашла… Анна. Ты ведь хотела, чтобы я… Иначе…

– Я не хотела, чтобы ты меня нашла, – твердо сказала Аня, делая еще шаг вперед. – Я же сказала… Я была обязана дать тебе найти меня. И я сделала то, что должна была. Предсказать тебя было так просто, мама. – Аня хихикнула, и вместе с ней хихикнули коконы под потолком, Провидица, стены замка. – Я купила пару новых книжек Гофмана… Понравилась тебе моя шутка? Я знала, что ты отложишь самое сложное на потом. Но все равно не удержишься и все их пролистаешь, потому что не сможешь заставить себя не действовать по инструкции. Видишь, как много я знаю о тебе, мама. А что ты знаешь обо мне?

Марина молчала. Ей было страшно. Аня нахмурилась – ее лицо потемнело, как будто на него упала тень.

– У меня было время подготовиться… После того как я попала сюда впервые.

– Я не понимаю, – прошептала Марина. – Так немного времени прошло… После той твоей записи в дневнике.

– Да, все верно. Время здесь идет по-другому.

– Как «по-другому»?

– Так, как нужно мне.

Марина искала во взгляде дочери не тепла – хотя бы легкой тени неуверенности, сомнения… Но не находила ничего. Анин взгляд был спокойным, бесстрастным, почти скучающим. Как раньше, когда она притворялась, что их споры и обиды ее не трогают… Вот только сейчас не похоже было, что она притворяется.

– Я не понимаю. – Марина лихорадочно ощупывала взглядом стены замка, Аню, Провидицу, коконы. Что-то должно было ей помочь. Во всех историях именно в такой момент наивысшего отчаяния находилось такое что-то. – Как все это возможно?.. Люди здесь… Эти… Существа, они рассказывали мне… Что их миру тысячи лет! Здесь есть традиции, легенды, история, а ты… Говоришь, что… создала все это сама?

Аня хмыкнула:

– Ты в своем репертуаре… Думаешь, все приходят в мир пустыми, как чистые листья? Если так, неудивительно, что ты всегда была уверена, что любого можно исписать, скомкать, сложить, как вздумается… И злилась, когда это у тебя не получалось.

Кокон с Эдгаром сдавленно дернулся, замычал, и Провидица сжала его сильнее.

– Что с ним будет? – спросила Марина, и впервые с начала их разговора увидела неуверенность в Аниных глазах.

– Еще не решила. С ним я… переборщила. Не думала, что он станет задаваться вопросами о том, что он такое… Честно говоря, мне хотелось только с ним поболтать.

Провидица медленно вращала кокон с Эдгаром, не сводя с Марины голубого взгляда страшных глаз.

– Никто не приходит в этот мир пустым, – прошептала она, и Аня кивнула:

– Никто не приходит в этот мир пустым. У человека, который появляется на свет, уже есть свой миф, своя судьба, своя история… Той, кто этого не понимает, никогда не стать хорошей матерью. – Аня улыбнулась сытой кошачьей улыбкой. – Я – понимаю. А ты? Можешь не отвечать.

Некоторое время они молчали, и ничто, кроме шелеста паутины, не нарушало тишины.

– Пожалуйста, – наконец сказала Марина, – давай вернемся домой. Ведь я нашла тебя… Ведь я же нашла тебя. Ан… Анна. Аня. Или как ты хочешь, чтобы я называла тебя… Мне все равно. Только, пожалуйста… Анечка… Давай вернемся домой.

Лицо Ани исказила гримаса боли – как в детстве, когда она обжигала ручку крапивой, – а сразу вслед за тем оно разгладилось, только рот горестно изогнулся.

– Я знаю, мама, – тихо сказала она. – Я знаю… Что тебе все равно. Тебе всегда было все равно, как бы ты ни старалась. – Она прикрыла глаза, провела ладонями по бархату платья, а потом кивнула Провидице.

– Перед твоим взором, великая Провидица города Нет. Ты видела и слышала то же, что и я. То, что было нужно, не было сделано. То, что было нужно, не было сказано.

Кристалл во лбу Провидицы мигнул тусклым светом.

– Это так, – прошелестела она.

– Я сдержала слово. Ты сдержи свое. Мое право остаться утверждено. Скажи, Провидица. – Голос Ани дрогнул, и на этот раз Марина увидела много чувств на ее лице. Пауза, перед тем как отозвалась Провидица, оказалась слишком мала, чтобы различить их все. – Скажи, что это так.

Все замерло. Замок и глаза на его стенах, коконы под потолком, ветер за его пределами. И Марина тоже замерла – потому что, как она ни старалась, у нее не выходило выдавить ни слова. А потом Провидица кивнула:

– Да. Да будет так.

– Да будет так! – закричал замок, и Аня тоже закричала – высоко, ликующе, как чайка, а потом все смешалось, полетело кувырком – глаза, свет и тень, красные спазмы замка, Провидица, размахивающая длинными ногами, коконы, сквозь которые проступали чьи-то лица, ветер, который выл и выл, кошка, похожая на ложку, длинная черная коса… В этой круговерти – всего на мгновение – Аня оказалась очень близко к Марине. Так близко, что можно было прикоснуться к ней, получись у Марины протянуть руку.

Глядя в темные колючие глаза, она видела сразу много разных Ань – крохотную, красную от плача, Аню побольше со сладкой ватой в руках, угловатую угрюмую Аню… Она знала: нужно только протянуть руку, только коснуться ее, всего лишь один-единственный раз коснуться, дотянуться до нее, ее муки, ее дочери, ее ребенка – и она сможет, наверняка сможет, точно сможет вернуть Аню домой.