Самоучитель танцев для лунатиков - Мира Джейкоб Страница 55

– Мам, да ты посмотри на него! Тебе кажется, что у него все хорошо?

Они уставились на Акила. Сказать по правде, тот выглядел не так уж плохо, скорее неудобно – лежал на одной руке, а вторая свисала с дивана.

– Это ненормально, – произнесла Амина, и ее слова повисли в воздухе, постепенно заполняя собой кухню, будто дым.

Девочка увидела, как мамины плечи сначала поднялись, потом опустились. Камала подошла к телефону и набрала номер.

– Немедленно приезжай домой! – через секунду заявила она. – Твой сын заболел, и нам его не разбудить! – крикнула она и бросила трубку.

Телефон тут же зазвонил снова. До девочки донесся голос отца, но Камала коротко ответила:

– «Скорую» не надо! – и снова швырнула трубку.

Через полчаса, вздымая клубы пыли, к дому подъехала машина Томаса. Он взбежал по ступенькам, оставив открытой дверь автомобиля, и на бегу спросил:

– Где он?

– В гостиной, – ответила Камала и вместе с Аминой и Королевой Викторией заспешила вслед за ним по коридору.

– Что с ним такое?

– Нам его не разбудить.

– Сколько он уже без сознания?

– Да он не без сознания, он спит! Как пришел домой, так и спит!

– Головой сегодня не ударялся? Может, упал, стукнулся или еще что-нибудь в этом роде? – спросил Томас.

Камала кивнула на Амину.

– Вроде нет, я не видела, – ответила та.

Ворвавшись в гостиную, Томас сделал резкий вдох и опустился на колени на коврик рядом с диваном. Оттолкнув собаку, он приподнял Акилу веки, обнажив белки цвета заварного крема. Потом схватил его за запястье и громко позвал:

– Акил?

– Мм… – промычал тот, переворачиваясь на другой бок.

– Акил, просыпайся!

Мальчик нахмурился, но глаз не открыл.

– Пульс ровный, дыхание в норме, – посмотрев на часы, заметил отец, дотронулся до верхней губы сына, потом достал из кармана термометр и вставил его Акилу в ухо. – Он спит уже пять часов?

– Нет, он просыпался на ужин, – ответила Камала.

– Ты же вроде сказала, что он спит с тех пор, как домой пришел?

– Проснулся, поужинал и сразу заснул снова, – объяснила Камала. – Может, наркотики? – со знанием дела прошептала она, наклонившись к мужу.

– Аппетит есть? Что он ел?

– Пять порций карри из курицы, девять чапати, две ложки салата, миску риса с далом и бутылку колы.

– Ты серьезно? Он что, правда все это съел? – удивленно уставился на жену Томас.

– Ну да, а что такого? Ему нравится, как я готовлю!

– А когда вы закончили ужинать?

– Два с половиной часа назад, – ответила Камала, взглянув на настенные часы и загибая пальцы.

– Он не принимает наркотиков, – вмешалась Амина.

Термометр издал резкий звук, Томас вытащил его и долго изучал экран.

– То есть за ужином с ним все было в порядке? – спросил он наконец.

– А вот и нет! – заявила Камала с победоносными нотками в голосе. – Я сказала: «Настоящие „Звездные войны“!» – а он даже не отреагировал!

Томас вопросительно посмотрел на Амину, ожидая перевода.

– Мама дала понять, что она поддерживает новую оборонную политику Рейгана, а Акил не стал с ней спорить.

Амина видела, как отец мрачнеет на глазах, обдумывая полученную информацию.

– Камала, ты понимаешь, что я работал с пациентом?

– И что дальше?

– Это могло подождать до вечера!

– Я ждала два месяца! Сколько еще мне прикажешь ждать?!

Томас снял с шеи стетоскоп и вставил белые наконечники в уши. Амина с матерью замерли, пока он, наклонив голову и прикрыв глаза, слушал Акила. Закончив, он принялся покачиваться туда-сюда с пятки на носок, обводя взглядом комнату: портфели с книгами, брошенные на полу, обувь и листы бумаги, покрывавшие ковер ровным слоем, телевизор, по которому шла какая-то викторина и раздавались шумные аплодисменты зрительного зала. Он немного приподнял брови, заметив «закусон» – башню из крекеров и плавленого сыра, любимое лакомство Амины, – а потом снова повернулся к экрану, где Ванна Уайт открывала несколько белых букв «С».

– Ну? – спросила Камала.

Томас достал из кармана большой блокнот на спирали и положил его на столик перед диваном.

– Посмотрим.

– Думаешь, не стоит его в больницу везти?

– Пока нет, – ответил он и направился к бару с напитками.

– А когда? Завтра?

– Думаю, стоит просто понаблюдать за ним некоторое время, – отозвался отец, доставая бокал.

– Да мы уже давно наблюдаем! Говорю тебе! Он на себя не похож!

– Камала, не начинай! – отрезал Томас, плеснув янтарной жидкости себе в бокал. – Мы не можем положить его в больницу из-за того, что он перестал с тобой спорить! Мальчики в его возрасте частенько любят поспать вечером!

– Да не в этом же дело! Амина, ну скажи ему!

Родители посмотрели на нее, ожидая, что она встанет на чью-то сторону. Переводя взгляд с отца на мать и обратно, Амина молчала.

– С ним что-то не так, – наконец произнесла девочка и заметила явное разочарование на лице Томаса. – Нет, правда, он постоянно спит. А еще… – Она запнулась, пытаясь привести пример, который не создал бы Акилу проблем. – Даже когда не спит, он будто отсутствует. Иногда ему приходится останавливаться, когда мы едем домой. Он клюет носом в школе весь обеденный перерыв. А потом дома ест, как оголодавший зверь. Димпл считает, что у него одержимость.

– Это все? – со вздохом спросил отец, и Амина кивнула, чувствуя себя совершенно по-идиотски.

– Не все! – вмешалась Камала. – Пусть его посмотрит другой доктор! Прямо сейчас! Отвези его в больницу!

– Говорю же тебе, с ним все… – начал Томас.

– НЕ ВСЕ! ГОВОРЮ ТЕБЕ – НЕ ВСЕ!

– Что – не все? – сонным голосом пробормотал Акил.

Все обернулись к нему, но никто не произнес ни слова.

– Что происходит? – снова спросил Акил.

– Проснулся, – без тени удивления в голосе констатировал Томас и сделал глоток виски.

– Ну да.

– Какой сегодня день?

– Чего? – непонимающе уставился на него Акил.

– День недели. Понедельник, вторник…

– Четверг.

– А дата?

– Это что, тест? – нахмурился Акил.

– Да, – ответил Томас.

– Двенадцатое января тысяча девятьсот восемьдесят третьего года, – поморгав, сказал Акил.