Лабиринт судьбы - Юлия Красовская Страница 55

— Андрюшенька, я думала, ты не придешь!

— Как это не приду? Что ты! — обнимая ее, ответил Андрей.

— Ну вдруг на операции задержишься или еще что…

— Все хорошо, я же здесь, — успокаивал он. — Ну, как ты сегодня? Как малыш? Шевелится?

— Сегодня что-то не особенно…

Андрей присел на краешек кровати и осторожно погладил рукой большой живот жены. В этом его движении было столько нежности и любви, что Наташа тут же почувствовала, как откликнулся на руки отца их ребенок.

— Ты побудешь со мной?

— Конечно! Мама передает тебе привет. И вот, посмотри — прислала тебе что-то… Майя, кстати, тоже звонила. Они там готовятся пока, закупают все. Причем в таких количествах, что скоро, я думаю, детские магазины просто опустеют…

Наташа, смеясь, стала разбирать принесенное мужем.

— Зачем мне в июле шерстяные носки?

— Это мама прислала, она думает — вдруг ты ночами мерзнешь? Вообще-то я и сам не знаю, что там есть еще… Вот здесь яблоки, а это печенье, что ты просила. Еще вот витамины, пей обязательно…

Пока Андрей складывал все в тумбочку, Наташа наблюдала за ним. За последние месяцы он очень изменился. Начиная с того дня, когда они узнали, что у них будет ребенок, все мысли Андрея сосредоточились исключительно на предстоящем событии.

— Андрюша, оставь сумки, лучше просто посиди со мной, — попросила Наташа.

— Хорошо, давай поговорим о чем-нибудь.

Присев на постель, Андрей обнял Наташу. Понимая ее неспокойное состояние и понимая его причины, он старался сделать все, только чтобы она не чувствовала себя одинокой и не волновалась.

— Мне страшно, Андрюша… — тихо сказала Наташа.

— Все будет нормально, поверь мне! Помнишь, что я тебе однажды сказал? Это было в самом начале нашего знакомства: никогда и ничего не бойся, хорошо?

Наташа улыбнулась:

— Хорошо, не буду бояться.

— Вот и умница. Кстати, здесь душно, давай я открою окно. Тебе и малышу нужен свежий воздух.

В открытое настежь окно повеяло вечерней прохладой. Незаметно стемнело, машин на улице становилось все меньше. Андрей нагнулся и крепко поцеловал Наташу.

— Мне пора, уже поздно. Да и тебе надо отдыхать. Запомни: тебе сейчас как можно больше нужно отдыхать. Завтра я приеду.

— Да, конечно, поезжай. Маме привет передай, пусть не волнуется. И Майе позвони, хорошо?

— Хорошо. И помни — ничего не бойся. Да, вот что я еще хотел тебе сказать.

— Да?

— Между прочим, когда-то я здесь родился.

— Где — здесь? — не поняла Наташа и стала оглядываться по сторонам.

Андрей рассмеялся:

— Ну, не в этой палате, конечно. В этой больнице. Только много лет назад.

— Не может быть! — удивилась Наташа.

— Может, — заверил Андрей. — Спроси у мамы. Ну все. Мне пора.

— Я провожу тебя…

Андрей помог Наташе подняться с кровати, и они вместе вышли в коридор.

Проводив Андрея, Наташа вернулась в палату. Вдруг под окном раздался свист. Выглянув, она увидела Андрея, который стоял напротив и махал ей рукой. Она тоже помахала ему в ответ. Он подошел ближе, видно, хотел что-то сказать. В вечерней тишине она отчетливо услышала его слова:

— Я тебя люблю, слышишь? Я очень тебя люблю!

Поздно ночью Наташа проснулась. Резкая, тянущая боль, продлившись несколько секунд, вдруг пропала, чтобы вскоре повториться. В темноте она не сразу смогла найти кнопку вызова дежурной медсестры. А найдя, несколько раз с силой надавила.

Сонная сестра, войдя, включила свет. Ситуация была ясна — малыш хотел поскорей встретиться с мамой. И уже через несколько минут Наташа оказалась в залитой холодным светом ярких ламп операционной.

— Пожалуйста, позвоните мужу… — попросила она доктора.

— Не волнуйтесь, дорогая, ему уже позвонили.

Боль усилилась. Неожиданно белые кафельные стены больницы исчезли. «Что же это, где я», — думала Наташа. Странно, но вот она снова маленькая, приехала к морю и стоит на каком-то мостике над самой водой… Рядом отец… Солнце высоко… Жарко. Отец учит ее нырять, а она боится воды. Он говорит ей, что надо делать, и отходит от нее. Вот она уже одна стоит на мостике… Наташа прыгает вниз, с головой погружаясь в сине-зеленую морскую гладь, вот только вода почему-то горячая. Картинка мутная, ничего не видно, только на губах вкус соли. Наташа задыхается. Только бы не захлебнуться… Она выныривает и слышит голос отца, он заставляет ее дышать. Как жарко… Вода совсем не холодит. А нырять надо… И тогда Наташа снова погружается в это отвратительное горячее море. Снова пытается что-то разглядеть под водой и, ничего не видя, выныривает. И снова отец приказывает ей глубже дышать… Сил все меньше… Все повторяется опять. Зачем отец заставляет ее нырять? Наташа чувствует, что в этот раз она не выплывет, сил уже совсем нет… Вдруг где-то рядом заплакал ребенок. Откуда здесь ребенок? Чьи-то заботливые руки вытерли ей лицо. Сразу исчез этот противный соленый привкус с губ, стало намного легче. Наташа открыла глаза.

— Очнулась, голубка? Вот и хорошо, вот и славно… — Сестра еще раз промокнула ей лицо мокрой салфеткой. — Мальчик у тебя родился. Богатырь, весь в папу. Вот погляди-ка…

Крупные темно-серые, почти что черные глаза, казавшиеся огромными на маленьком личике, внимательно посмотрели на нее…