Рабы на Уранусе. Как мы построили Дом народа - Иоан Поппа Страница 53
Рабы на Уранусе. Как мы построили Дом народа - Иоан Поппа читать онлайн бесплатно
Чувствую капли крови на руках и понимаю, что у меня течет из носа кровь. Анализирую ситуацию и не вижу выхода. Один из олтян, подпиравших двери спиной, вытаскивает из кармана нож со складным лезвием, открывает его и приближается ко мне, ухмыляясь. Хотя мне с трудом в это верится, я смиряюсь с мыслью, что умру здесь в эту ночь. «Давай, – говорю я себе, – пусть следователи хотя бы найдут здесь завтра какие-то следы, которые бы показывали, что ты сражался!» Знаю, что у меня нет ни малейшего шанса, но я хватаюсь за край стола, с силой приподнимаю его и опрокидываю, пытаясь перегородить дорогу олтянину, который идет на меня с ножом и который от неожиданности останавливается на секунду. Чувствую, что я задыхаюсь, кашляю, сплевываю кровь.
Один из пьяных венгров вопит:
– Ты плевать перед нас? Ты оскорблять на нас?
– Слушайте внимательно, что я вам говорю! – кричу им. – Вы будете отвечать за все, что вы здесь делаете!
Я прекрасно понимаю, что никто не будет ни за что отвечать, что если меня убьют, то все тут же замнут, следствие будет продолжаться до бесконечности, ни один из виновных не предстанет перед судом, никто не представит ни малейшего свидетельского показания. Находящиеся в комнате остаются безразличными, венгр кричит, чтоб я молчал, олтянин с ножом приближается ко мне, огибая перевернутый стол, и в его глазах блестит пьяное безумие, и практически у меня нет никаких шансов.
Я отступаю к стене и кладу руку на стул. В этот момент в дверь, заблокированную изнутри, ударяют со страшной силой, и она слетает с петель, а в комнату врываются пять или шесть военных из моего взвода во главе с бывшим солдатом из прошлогодней партии Корнелом Силаги из Арада (это идиотизм, но мне приходит на память и его почтовый адрес: ул. Хацег, № 1), который громко кричит что-то по-венгерски. Олтянин, что шел на меня ухмыляясь, вздрагивает, ухмылка мгновенно исчезает с его лица, и он замирает с ножом в руках. Корнел Силаги хватает его за руку, заламывает ее за спину, и нож падает на пол. В комнате происходит перепалка на румынском и венгерском, и, в конце концов, пьяницы выходят из комнаты. Я благодарю Силаги и тех, что пришли мне на помощь, и вскоре они тоже уходят. Буря улеглась. Я один. Я смываю кровь в раковине в углу. Форма на мне порвана. У меня ужасно болит голова.
Выхожу из корпуса. Наконец в военных корпусах наступила тишина. А в домах цыган по соседству все так же воет музыка, слышится смех, как на свадьбе. Колонки выставлены на крыши домов. Легковые машины подъезжают и уезжают. Цыгане гуляют – день за днем, ночь за ночью…
Январь 1989 г. Румыния.
Военная трудовая колония «Уранус»
18 января к нам поступили новые партии резервистов. Затем возобновилась чехарда перемен. Сначала поменяли названия батальонов. Из «высших соображений» 1-й батальон стал 2-м батальоном, 2-й батальон стал 1-м и так далее. В мое распоряжение распределили взвод резервистов, который именовался 1-й взвод, потом его переименовали в 3-й взвод. После этого поступил приказ, чтобы он снова назывался 1-м взводом. Не изменилось только то, что мы остались 22-й ротой. Через несколько дней моих солдат забрали и перевели в подчинение Панаита, а бойцов лейтенанта Панаита доверили мне. И мы были рады, потому что солдаты были еще новенькие, только что прибывшие.
Последовала ужасная неразбериха: по причине изменения названий батальонов, надо было, чтобы военные, размещенные в корпусе М1, переехали со всем своим хозяйством в корпус М2, а те, что были в М2, переехали в М1. Те, что были в корпусе М3, переселились в М5, а те, что были в М5, – в М3. И так далее. Три дня продолжалась эта канитель: люди с железными койками на плечах, со шкафами, подушками, вешалками, простынями только тем и занимались, что все перетаскивали, ругаясь, что тратят свое время понапрасну.
Но как только они устроились, через два дня пришел новый приказ о переходе к старой организации. Понятно, что возобновилось движение в обратном направлении, со всем скарбом. Через три недели таких перемещений приступаем к работе. Из роты капитана Паскала меня перевели в роту капитана Мэркучану. Мне жаль переходить не из-за Паскала, а из-за командиров взводов, с которыми я свыкся. В новой роте я знаю лейтенанта Вэкариу и старшего лейтенанта Моисе, очень порядочного военного, горного стрелка. Еще есть два пехотинца – капитан Пуриче и лейтенант Лучиан, веселый парень с усами, брюнет. Я настаивал, чтобы меня не распределяли в 1-ю бригаду – Национальный театр, но уйти оттуда не получилось.
Состав взвода поделен на три части. Одна группа работает в 1-й бригаде – Национальный театр, у инженера Мэдуряну, другая группа – во 2-й бригаде, у инженера Илиеску, а третья и четвертая – в 9-й бригаде, у инженера Траяна Бужбоя, который занимает должность мастера.
Военных, которые поступают в части сейчас, даже нельзя сравнить с теми, что были раньше. Мне еще повезло, но есть офицеры, которым достались люди с возможностями ниже всякой критики. Сюда поступают резервисты с врожденной недееспособностью, хромые или глухие, или бывшие осужденные, преступники, воры и бродяги, собранные со всех медвежьих углов страны, остатки рабочей силы, которые предприятия не в состоянии использовать.
Ремесленники 5-го и 6-го специальных разрядов, которые должны бы быть безупречными профессионалами, ни в чем не смыслят. Приходят слесаря с претензиями или якобы мастера слесарного дела, которые понятия не имеют, как врезать замок в дверь или как выглядит ключ на 19. Офицеры требуют у них документы, доказывающие их квалификацию, – документы в порядке, но не в порядке их владельцы, потому что не умеют ничего делать. Это мошенники, которые присвоили себе разряды путем угроз, шантажа и другими способами.
Один из них, мужчина лет чуть больше тридцати, с привлекательной внешностью, искренне признается мне, что он любовник жены инженера, начальника цеха на предприятии, где он работает. Он мастер-железобетонщик, с длинными, тонкими пальцами на руках. Он тщательно ухаживает за своими ногтями. Всю жизнь занимался только кабинетной работой. С тех пор, как поступил во взвод, возглавляемый сержантом Ницэ, он доставлял ему одни только неприятности, потому что ни разу не явился на работу, а получает ежемесячно зарплату в шесть тысяч лей, то есть в два с половиной раз больше, чем получаю я как лейтенант. Другой честно рассказывает мне и лейтенанту Моисе, сколько ему стоило купить разряд: двенадцать ведер цуйки и столько же индюшек. С незаконно добытыми разрядами эти шарлатаны живут за счет тех, кто работает честно, потому что в каждом взводе существует минимальный уровень профессиональной подготовки, иначе мы не смогли бы работать. И все эти шарлатаны являются частью нашего рабочего класса! А когда они выступают на собраниях, у меня раскрывается рот от удивления: они предъявляют ни на чем не основанные претензии, бьют себя кулаком в грудь, требуют наказания для тех, кто не трудится!
Подобные вещи раньше, даже два года назад, не случались. Квалификация людей, посылаемых на стройку, стала катастрофически низкой, начиная с конца прошлого года. А в этом, 1989 году, это уже выглядело попросту вредительством! Даже можно было подумать, что существует кто-то, систематически и умышленно сводящий на нет все наши усилия.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments