Обменные курсы - Малькольм Брэдбери Страница 53

– Кажется, теперь припоминаю, – говорит Плитплов. – Превосходная лекция. Какое странное совпадение, что наши пути снова пересеклись.

– Да, действительно, – замечает мисс Пил.

– Конечно, вы меня совсем не помните, – продолжает Плитплов. – Я был только всего лишь один из множества ваших восторженных внимателей.

– Вообще-то помню, – отвечает Петворт. – Разве не вы писали о Троллопе?

– О, мой маленький шедевр! – радуется Плитплов. – Вы его помните?

– Троллоп… – повторяет Баджи, – это был какой-то почтмейстер?

– Ваш великий писатель, – поправляет Плитплов. – Более знаменитый, чем сарделька.

– Мне кажется, вы отлично друг друга знаете, – вмешивается мисс Пил. – Не понимаю, что тут скрывать.

– Ну… – Плитплов внезапно бросает на Петворта птичий взгляд. – Может быть, я не хотел смущать вашего гостя.

– Чем вы можете его смутить? – удивляется Баджи. – Он совсем не выглядит смущенным.

– О, я думаю, не стоит обсуждать такие вещи, – говорит Плитплов, – в присутствии многих милых людей, которые с удовольствием едят сардельками. Кажется, у вас есть пословица: слово – воробей, а молчание – золото.

– Не понимаю, о чем вы, – говорит Петворт.

– Я просто вспомнил небольшое затруднение между нами, которое вынуждает меня к большой осторожности в словах.

– Как интересно! – восклицает Баджи. – Какое затруднение?

– Нет, я слишком далеко зашел, – говорит Плитплов. – Мне не следовало заводить такие речи. Ваша жена меня бы не одобрила.

– Моя жена? – переспрашивает Петворт.

– Ее зовут Лотти, – говорит Плитплов.

– Я знаю, что ее зовут Лотти, – отвечает Петворт.

– Очень занимательная дама, – говорит Плитплов, – курит маленькие сигары. Она приехала в Кембридж, мы вместе совершали чудесные прогулки, в том числе по магазинам. Во время одной из таких прогулок прозвучали откровенности, которые не следует повторять. Теперь вы понимаете, почему я был несколько скрытен.

– Вы ходили гулять с моей женой? – спрашивает Петворт.

– Разве вы не знали? – удивляется Плитплов. – В таком случае я зря об этом упомянул. Я не хотел, однако после такого количества виски и восхитительных сарделек легко потерять бдительность.

– Какая прелесть! – восклицает Баджи.

– Какие откровенности? – спрашивает Петворт.

– Думаю, я всего лишь проявил по отношению к ней необходимое дружеское участие, – говорит Плитплов. – Женщинам часто нужен человек, с которым можно поделиться своими горестями.

– Ах, как верно! – восклицает Баджи.

– Какими горестями? – настаивает Петворт.

– О, вы сердитесь, пожалуйста, не вините меня, – говорит Плитплов. – Вы видите, как сильно я старался скрыть произошедшее от этих милых людей. Вы знаете, что я ваш добрый друг. Только если ваша жена по-прежнему с вами и вы снова счастливы, не забывайте, пожалуйста, что я приложил тут легкую руку.

– Она собиралась уходить? – спрашивает Баджи. – Ах, Энгус, теперь понятно, отчего вы такой мрачный!

– Чушь, – говорит Петворт.

– Она ничего вам не объяснила? – удивляется Плитплов. – Что ж, это естественно. Мы не всегда можем говорить о наших огорчениях близким людям. Вот почему посторонний иногда бывает самым хорошим другом. Он видит то, чего не видят близкие – что кто-то чувствует себя одиноким, заброшенным и несчастным.

– И эту щедрую услугу вы оказали моей жене? – спрашивает Петворт.

– Я был рядом, когда понадобилась помощь, – говорит Плитплов. – Вспомните, вы – прославленный ученый, все от вас без ума. Вы читаете замечательные лекции о лингвистике Хомского, которые слушают затаив дыхание. Однако жизнь вашей жены не такова. Никто на нее не смотрит. Она ходит по улицам одна. В определенных резонах ей нет удовлетворения. Естественно, она говорит с кем-то, кто может слушать, даже если это незнакомый человек из далекой страны, где нельзя добыть английских сарделек.

– Как я понимаю! – восклицает Баджи Стедимен.

– Чем именно вы занимались с моей женой? – настаивает Петворт.

– Умоляю вас, это была всего лишь легкая дружба, – отвечает Плитплов. – Всё время я говорил о вас очень хорошо. Я сказал, что вы замечательный ученый и ценный человек, которому требуется особое понимание. Не каждая женщина способна оценить такие достижения. Я объяснил, разумеется, что вы привлекательны для других женщин, и, конечно, ваши студентки иногда немного в вас влюбляются, и вам лестно. Однако это не всегда означает, что любовь кончилась. Теперь вы понимаете, почему я интересуюсь ее состоянием. Когда окажешь кому-то руку помощи, поневоле чувствуешь привязанность. Само собой, я уважаю вас обоих. Вы очень помогли мне с книгой. Я выразил должную признательность в интродукции, которую хотел бы вам показать. Однако теперь вы понимаете, почему я пытался скрыть наше знакомство. Такие вещи лучше хранить в секрете. Как сардельки.

– Я тоже думаю, что интимные вопросы лучше не афишировать, – объявляет Баджи Стедимен. – Мы живем в век излишней откровенности. Есть люди, которые ложатся с тобой в постель, только чтобы рассказать о своих предыдущих романах – с кем, когда, сколько раз, где, почему и как именно. Лично я нахожу это дурным тоном. Мне таких разговоров вполне хватает у парикмахерши.

– Пожалуйста, доктор Петворт, поймите, – говорит Плитплов, сверкая птичьим взглядом. – Я хотел бы сказать хороший тост за ваше турне и выразить пожелания, чтобы оно было очень успешным. И я постараюсь попасть на вашу лекцию, поскольку надеюсь, что наши дороги еще пересекутся.

– Как мило! – подхватывает Баджи.

Тут снова входит Магда и ставит на стол что-то кремово-пироженное.

– Может быть, вы немного расскажете доктору Петворту о тех местах, которые он собирается посетить? – говорит Феликс Стедимен с другого конца стола.

– Я с удовольствием дам советы, если смогу, – отвечает Плитплов, – но я, конечно, не знаю, куда едет ваш гость.

– Глит, Ногод и Провд, – говорит Петворт.

– О, вот как? Ну, это города. Уверен, там вам очень понравится.

– Да, но какие они? – спрашивает Стедимен.

– Города, как любые другие, – отвечает Плитплов. – Я не очень хорошо их знаю. Наверное, ваш гид расскажет, куда вы приехали. Знаете ли, в нашей стране есть пословица…

– Нимало не сомневаюсь, – замечает мистер Бленхейм.

– Нельзя построить город из одних слов, – продолжает Плитплов. – И еще: будущее придет, говорить о нем или нет. Боюсь, мои бледные слова испортят вам удовольствие от этих городов.

– С кем же Энгус там встретится? – спрашивает Баджи.

– В Глите с деканом Влич, – говорит Плитплов. – У него хорошие ассистенты, которые будут задавать серьезные марксистские вопросы. В Ногоде, к сожалению, декан – женщина, Персониii. В Провде университета нет. Думаю, вы посетите конгресс, может быть, в бывшем охотничьем домике императора. Однако, полагаю, мистер Стедимен, вы сами можете многое рассказать.