Тихий друг - Герард Реве Страница 53

Домохозяйкин пытался мыслить логично и, как говорится, расставить все по своим местам, но из-за усталости это ему не очень-то удавалось. Наряду с противоречивыми мыслями в голове появлялись непрошеные образы и голоса.

— Я больше ничего не могу сделать, — сказал возникший ниоткуда человек в белом халате.

— Любопытство ко всему странному — это порок, — уверил его голос другого, невидимого собеседника.

Домохозяйкина продолжал мучить вопрос: неужели мальчик ушел навсегда? Но все очень просто: он, то есть мальчик, или вернется, или не вернется. Но что более вероятно? Домохозяйкин решил, что это зависит от того, что произошло, пока мальчик был здесь.

Домохозяйкин ясно представил себе мальчика: его легкую, решительную походку; худое, но мускулистое тело; приятное, спокойное юношеское лицо, загадочно молодое; гладкие, светлые, блестящие волосы… Интересно, он с Магдой, ну… переспал-чтобы уж выразить это по-простому — или нет? Дыхание Домохозяйкина участилось. А разве есть варианты?.. Когда женщина приглашает к себе такого мальчика с такой внешностью, и впускает его в дом тайком, то между ними происходит только одно, одно только?.. То есть: обнять его, стиснуть в объятьях — молча, потому что такую страсть словами не выразить; отвести его к любовному ложу и… раздеть его?.. «Нет, женщины не раздевают мужчин», — подумал Домохозяйкин. Или раздевают? Нет: он все сделал сам. «Он не торопится, — подумал Домохозяйкин, тяжело дыша, — она отдается ему, притягивает его к себе, и он… раз за разом…» Тут охваченный восторгом Домохозяйкин вдруг озаботился тем, где лежит одежда мальчика. Он бросил все на пол?

— Я все сверну и сложу аккуратно, — прошептал он, и член его, уже налившийся силой, встал во всей красе.

Что происходит? Разве такое бывает? Чтобы мужчина желал, возбуждался, хотел?.. Чтобы хотел увидеть, как другой мужчина…

Домохозяйкин услышал, как Магда выпрямилась и что-то положила на столик возле кровати.

Это, должно быть, та захватывающая книга, которую она дочитала. Потом стало тихо, но свет Магда не выключала. Домохозяйкин, застыв, ждал. Он почему-то почувствовал напряжение, почти страх. Он ведь ничего не натворил? Может быть, пробил час признаний, и Магда покается в том, что давно любит другого и выбирает душой и телом быть всегда с ним? «Боже, — подумал Домохозяйкин, — только бы она ничего не говорила. Не хочу». В нем вдруг поднялось совсем другое, чуждое ему чувство — скука и злость превратились в ненависть, и эта ненависть была не к себе. Или, может быть, это была ненависть к своей судьбе: к пустоте собственного существования, наполняемой другими — всегда другими. Сам он не жил: его жизнь проходила мимо. И все-таки Домохозяйкин был не из тех, что сваливают вину на других. «Надо что-то делать, да, надо», — сказал он сам себе так решительно, что сам испугался.

Между тем, ничего он не делал, а просто лежал, уставившись в потолок. Может, Магда подумает, что он спит? Почему она не выключает свет? «Я найду его, — подумал Домохозяйкин. — Мне не нужна помощь. Я найду его. Сам. Это смело, — решил он, но следующей мыслью было: — и что тогда?» Это, конечно, вопрос, на который сейчас невозможно ответить. Как поведет себя мальчик, — мысленно Домохозяйкин называл его все время мальчиком, а не молодым человеком, — встретившись с мужем? Может, он испугается и станет, например, умолять Домохозяйкина никому ничего не говорить, особенно родителям, и клясться, что «никогда больше такого не произойдет, нет, правда, никогда в жизни, поверьте, я обещаю»?..

— Трус, — прошептал Домохозяйкин, не зная, к кому это относится.

Ему вдруг привиделась следующая картина трагической, но и душевной встречи с молодым человеком, разбивающим брачные узы: лицом, значит, к лицу, и конфронтация эта должна произойти на опустевшем вокзале, как в фильме, который видел Домохозяйкин. Этот образ возбуждал его, и он, не переходя к решительным действиям, потрогал себя между ног. «Трус? — задумался он опять, — Нет, он не труслив», — размышлял он дальше, обхватывая наливающийся кровью член. Потому что все могло быть и так, что мальчик не испугается. Домохозяйкин вновь тяжело задышал, видя перед собой в пустом станционном зале смелого мальчика с наглым лицом. И вот он открывает ненасытные алые губы и произносит с легким деревенским выговором:

— Чего тебе вообще надо? Я сделаю с твоей женой, что захочу. И с тобой тоже.

— Да!.. — задыхаясь прошептал Домохозяйкин. — Говори еще… Не уходи… не уходи… произнеси это еще раз… я…

Он услышал, как Магда села в кровати, но свет так и не выключила. Из-под полуопущенных век он смотрел, как она снимает уродливый зеленый халат. На ней была еще длинная рубашка, а под нею, знал Домохозяйкин, короткие летние штанишки.

— Детка, иди ко мне, — вдруг услышал он.

VIII

После любовных утех каждый лег на свою половину кровати, и Магда, прошептав «спокойной ночи», вскоре задремала, а потом и крепко заснула. Домохозяйкину не повезло. Он лежал без сна, пялясь в окружавшее его ничто.

Половой акт вышел необычайно буйным и страстным, что Магду удивило, но совсем не испугало. Трудно было назвать ее чувственной женщиной, но физическая любовь ей нравилась. И она все еще любила Домохозяйкина: просто так, безоговорочно, как могут любить, наверное, только женщины. И о сексе она особо не задумывалась, хотя и нельзя сказать, что недооценивала этот вопрос. Говорят, женщины могут преданно любить мужчину, несмотря на то, что его тело становится все более чужим. Но с Магдой все было не так. Она принимала мужа таким, какой есть. Он казался ей хорошо сложенным мужчиной с приятной внешностью. Он был в меру обаятелен, и ее это устраивало. Потому что вокруг столько донельзя очаровательных мужчин, у которых это зачастую доходит до вульгарности. Нет, в Домохозяйкине не было ничего вульгарного, это уж точно. Магда ценила его мечтательный, даже меланхоличный взгляд на мир. В отличие от большинства мужчин, он не вел себя эгоистично; напротив, был заботлив и скромен в собственных запросах. Нет, Магда знала, что все могло быть гораздо хуже. Конечно, школьницы сходят с ума от каждого молодого, совершенного, атлетически сложенного и страстного киношного героя, но в кого он превращается, сойдя с экрана? Подруга, которая в этом немного разбирается, как-то рассказала Магде, что многие из этих господ в реальности — поклонники противоестественной любви (если по-простому — пидоры, или как пишут в научных сочинениях — урнинги), которые делают это с другими мужчинами, будто так и надо. Вот ее Домохозяйкин — его имя, Артур, казалось ей красивым, но слишком официальным — в фильмах не снимался, так что тут все в порядке.

В их первой встрече не было ничего романтичного: они познакомились не на групповом отдыхе где-нибудь в горах, а «просто», у друзей, причем Артур показался скромным, даже неуклюжим, что Магде, скорее, понравилось. Да, он был скромен, и это ему шло, но Магде и в голову не пришло бы назвать его простофилей. О безумной любви с первого взгляда не было и речи, но они довольно быстро перешли к доверительным и непринужденным отношениям. Магда где-то потом прочитала, что бывают отношения, которые развиваются без сучка и задоринки и без драматических кризисов, что совсем неплохо, и про себя она была с этим полностью согласна.