Человек звезды - Александр Проханов Страница 53

— Не могу. Не просите.

Не было цветка, саванны, голубого ледника африканской горы. Маерс стоял перед изнемогшим Касимовым, указывал пальцем себе в лоб, на родимое пятно, которое было маленькой заслонкой. Маерс отодвинул заслонку, приглашая Касимова заглянуть в замочную скважину:

— Загляните сюда, — Касимов приблизил лицо. От Маерса пахло чем-то кислым и едким, как уксус. — Загляните, не бойтесь.

Он прижался глазом к замочной скважине и увидел Красную площадь, многоглавый собор, кремлевские башни, розовый брусок мавзолея. На площади бурлила толпа, краснели транспаранты и флаги, повсюду виднелись надписи: «Смерть олигархам», «Миллиардерам петля», «Людоедов к ответу». На брусчатке, окруженная солдатами, высилась виселица, струганые столбы, перекладина, веревки с петлями, под каждой петлей табуретка. Касимов видел узлы на веревках, блеск солдатских штыков, расхаживающего под виселицей человека в кожаной безрукавке с татуировкой на могучем плече. Неразборчиво, в звоне и рокоте, вещал мегафон. Сквозь толпу, за мерцающими сигналами полицейской машины, медленно въезжал грузовик с длинной металлической клеткой. В ней, держась за прутья, стояли люди. И Касимов различал их знакомые лица. Здесь были все те, кто недавно владел нефтяными полями и газовыми месторождениями, торговал алюминием и никелем, возглавлял корпорации и банки. Некоторые были в костюмах и галстуках, видимо, их арестовали прямо в офисах. Другие были в пижамах и нижнем белье, их подняли из постелей. Некоторые были в пляжных и спортивных костюмах, их схватили на курортах, в тренажерных залах или захватили на яхтах. Одного за другим их выводили из клетки, и силач в кожаной безрукавке сильным рыком поднимал их на табуретку, запрыгивал следом и надевал им на шею грубую петлю. Казалось, некоторое время палач и жертва заключают друг друга в объятья, но потом палач спрыгивал на землю, а приговоренный оставался стоять, соединенный веревкой с перекладиной. Касимов видел рыжую голову знаменитого реформатора, лысое темечко того, кто обанкротил страну, ухоженную эспаньолку обладателя царских сувениров, толстенького, как поросенок, банкира, бородатую песью мордочку владельца футбольного клуба. Все они стояли на табуретках, окруженные ненавидящей толпой, красными флагами, рядами солдат, среди которых стояли барабанщики, готовые в момент казни загрохотать в барабаны. Одна табуретка оставалась пустой, и Касимов гадал, кому она предназначена. Он находился в толпе, прячась за спины, скрытый от палача, радуясь, что некому его опознать. Внезапно затих мегафон, толпа умолкла, все взоры обратились куда-то вверх. Касимов обратил глаза в ту же сторону. В небе, медленно взмахивая разноцветными крыльями, планируя, огибая шпили Исторического музея, летела бабочка. Приглядевшись, Касимов увидел, что это человек, в белом кителе, парадной фуражке, с бриллиантовой звездой на груди. У человека были усы, рыжеватые брови, прищуренные глаза. Сталин опустился на мавзолей и сложил за спиной крылья, так что они были почти не видны. Толпа ликовала, кричала здравицы.

Сталин улыбался, махал рукой, а потом стал показывать пальцем в толпу, и все старались понять, на кого он показывает. И Касимов старался понять, со страхом разглядывая белый китель, золотые погоны, бриллиантовую звезду, пока вдруг не понял, что Сталин указывает на него. И другие поняли, схватили его и с ненавидящими криками потащили сквозь толпу к виселице, туда, где стояла пустая табуретка. Палач с силой воздел его наверх, вскочил следом, набрасывая ему на шею веревку, и Касимов чувствовал, как пахнут смоляные столбы, пенька веревки и палач, издавая едкий уксусный запах. Палач спрыгнул, разбежался, готовый ударить по табуретке, и Касимов издал предсмертный вопль:

— Я согласен, согласен!

— Впрочем, нет. Я не настаиваю. Довольно с вас теплохода «Оскар Уайльд», — рассмеялся Маерс.

Касимов очнулся. В кабинете никого не было. Африканская бабочка драгоценно сверкала на расправилке.