Возвращение - Дзиро Осараги Страница 52

«Наконец», — подумала Томоко, испытывая небольшое внутреннее напряжение. Она не могла знать, пришёл ли уже её отец, и не представляла себе, как ей надо будет к нему обратиться, когда для этого придёт время. Тем не менее она чувствовала себя спокойней и более собранной, чем сама ожидала. Помимо спокойствия Томоко начало охватывать чувство внутреннего сопротивления, как будто она собиралась выступить против своего отца и не только для того, чтобы защитить свою мать, но и себя тоже. Неожиданно Томоко была готова бросить вызов бессердечному человеку, который только по названию был её отцом и который бросил жену и ребёнка и даже не вспомнил о них. Она знала, что не должна уступать чувствам своего сердца и не поддаваться эмоциям, а думать только о том, чтобы защитить свою мать.

Листья деревьев шелестели от лёгких дуновений ветерка и поблёскивали на солнце. Дорожка, ведущая от входа, неожиданно привела её на берег пруда, и перед ней предстал в своей безмятежной и грациозной красоте Золотой Храм (Кинкакудзи) в форме трёхступенчатой пагоды, который она ранее видела только на картинках и фотографиях. Томоко стояла в прохладной тени расположенных за её спиной деревьев, поэтому раскинувшийся перед ней сад и сам храм неожиданно ярко, почти ослепительно сверкал в лучах полуденного солнца. Но красота, увиденная неожиданно, не перестаёт быть красотой.

Инстинктивно Томоко посмотрела вокруг в надежде увидеть кого-либо, кто мог бы оказаться её отцом, но кроме сидящего в тени Золотого Храма старика, похожего на гида, больше вокруг никого не было. Она предположила, что жара помешала обычной толпе туристов собраться здесь.

Освещённые солнцем ветви деревьев отражались в воде рядом с перевёрнутым изображением храма, и отражение было настолько чётким, что можно было сосчитать каждую сверкающую сосновую иголку. Сток из пруда находился у неё ног, и вода журчала тихо, но непрерывно. Окружающая тишина вызвала у неё импульсивное желание осмотреть сад, но он был настолько ярко освещён, что было почти невозможно составить о нём полное представление.

Томоко подошла ближе к Золотому храму. На внутренней стороне крыши третьего яруса и на верхних участках колон ещё были видны остатки сусального золота, но они уже были такого тёмного цвета, что не выглядели золотыми.

Гид, на котором были одеты мешковатые японские штаны военного времени, приняв её за туристку, поднялся ей навстречу.

— Пожалуйста, снимите обувь и поднимайтесь внутрь, — сказал он и после того как она выполнила это, стал рассказывать о различных изображениях Будды, которые были выставлены в галерее, выходящей на пруд. Томоко с неохотой слушала его. Закончив с Буддами, он перешёл к объяснению значения больших камней, расположенных в середине пруда, каждый из которых представлял собой покрытый мхом маленький островок с растущими на них маленькими сосёнками и имел своё название: например, островок Журавля и Черепахи или островок Зарослей Тростника.

Где-то вдалеке раздалось кудахтанье курицы.

Слушая прозаичное и монотонное объяснение, Томоко постоянно бросала взгляд на другой берег пруда, куда выходила дорожка, по которой она пришла. Закончив свой рассказ, гид сразу вернулся на своё место в тени, а Томоко осталась стоять на галерее, покрытой выступающей в сторону пруда крышей. В пруду она заметила плавающего карпа и стала его рассматривать.

Это был большой чёрный карп. Когда он делал резкие движения, то на мгновение показывал свою отдающую золотым блеском спину, а затем продолжал спокойно и, не торопясь, плавать широкими кругами. Рядом с ним, повторяя его движение, плавало множество молодых карпов, поднимая со дна ил и вызывая мелкую рябь на поверхности воды, которая то удлиняла, то укорачивала ослепительное отражение солнца.

Вдоль перил галереи была прикреплена доска, и Томоко села на неё, бросив ещё один взгляд в сторону входа в сад, где всё ещё не было признаков каких-либо посетителей храма.

Томоко продолжала рассеянно смотреть на пруд и на плавающего в нём карпа. Водная рябь, создаваемая движениями карпа, отражалась на балках и нижней поверхности крыши первого яруса храма и медленно двигалась, как будто это были обрезки ниток. Луч света, отражаясь от воды, ярко играл на одежде Томоко. Старик-гид задремал на своём кресле в тени, положив свой веер на колени. Беспокойство Томоко постепенно росло, ибо она обещала постараться успеть к ночному поезду, и билет уже был у неё в сумочке, а он всё не приходил. Она даже подумала оставить письмо своему отцу в гостинице, рассказав в нём о причине своего приезда в Киото, и уехать, так и не повидав его. При этой мысли чувство невыразимого одиночества охватило её.

Чёрный карп продолжал медленно плавать в неглубоких водах пруда. Затем она посмотрела вдаль и заметила мужчину, который стоял на другой стороне пруда на том месте, где она сама была некоторое время назад и смотрела на храм. Он был в белом костюме и шляпе, и его взгляд был устремлён на пруд.

Задремавший гид, услышав шаги, открыл глаза, и по его поведению можно было понять, что лицо Кёго было знакомо ему.

— Жарко, не правда ли? — вежливо поприветствовал его Кёго.

— Да, невыносимо, — почти автоматически вторил ему гид на своём киотоском диалекте и выпрямился на своём стуле, но не стал рассказывать о деревянных изображениях Будд и камнях в пруду.

Кёго посмотрел на здание храма, на карнизах которого играли отражения воды, и, почувствовав, что здесь ещё кто-то есть, увидел сидящую в галерее Томоко. Присутствие типичной современной девушки с городскими манерами среди стоящих в ряд старых позолоченных изображений Будд вызвало у него улыбку и изумление.

Томоко смотрела в его сторону, но когда их глаза встретились, она перевела свой взгляд на сад и продолжала неподвижно сидеть.

Не снимая обуви и не поднимаясь на галерею, как это обычно делают другие посетители храма, Кёго снял свою шляпу и, стоя в тени, пристально смотрел на пруд.

Томоко подумала о том, чтобы встать и подойти к нему, но она не могла сдвинуться и сидела как пригвождённая к своему месту. Через некоторое время Кёго, попрощавшись с гидом лёгким движением руки, покинул своё место, и его фигура в белом костюме исчезла за стеной здания. Не сознавая, что она делает, Томоко поднялась, пересекла галерею и подошла к месту, где оставила свою обувь. Затем она пошла по узкой деревянной дорожке и увидела Кёго, который стоял уже на другом месте и смотрел на пруд. Чувствуя, как сильно бьётся её сердце, она подошла ближе, но поняла, что неспособна на смелые действия. Если она будет продолжать идти в том же направлении, то пройдёт как раз за его спиной, но, не собравшись с мужеством заговорить с ним, вероятно, так и минует его в молчании.

Как будто почувствовав её присутствие, Кёго посмотрел назад через плечо и взглянул на неё.

— Простите, — сказал он мягко, — вы любите посещать такие места, как это?

Она с испугом остановилась. Посмотрела на Кёго и не смогла ничего ответить.

— Извините меня, — сказал Кёго с улыбкой ещё более мягким тоном. — Я должен бы был добавить «в вашем возрасте». Вы живёте в этом городе?