Сто лет - Хербьерг Вассму Страница 52

Первый раз, когда Элида пришла к Фредрику, он, во всем белом, показался ей чужим, несмотря на лежавшие у него на тумбочке знакомые газеты и книги, которые ему принесла тетя Хельга. Элида не знала, как ей себя вести.

— Садись, Элида! И чувствуй себя как дома! — Он засмеялся и кивнул на стул. На соседней кровати лежал больной, он хрипел, глаза у него были закрыты. — Я уже привык к этому, — шепнул Фредрик, глядя на больного.

Элида поставила в стакан собранные детьми анемоны. Потом подвинула стул поближе к кровати и села.

— Я думал, к твоему приходу мне станет получше и я смогу сидеть, но сейчас чувствую, что мне не стоит садиться. Не возражаешь?

— Конечно, лежи. — Она обняла его.

Разговор как-то не клеился. Она чувствовала себя дальней родственницей, случайно заглянувшей к больному.

— Наверное, тебе здесь одиноко?

Нет, он не настолько чувствителен, к тому же здесь сотни людей.

— Как ты приехала? — спросил он.

— С Хельгой, она ехала на работу. Хельга нарисовала мне карту на вощеной бумаге и написала названия улиц, чтобы я не заблудилась. Так что я спокойно могу одна вернуться домой на трамвае. Трамвай стоит пятнадцать эре. Я могу доехать от Брюна до Стурторгет. И так же вернуться обратно. Пройтись тоже не мешает. Город похож на лабиринт.

— Мне так хочется поскорее поправиться и походить по городу... А как дети?

— С малышами осталась Анни.

— Это хорошо. Ты сама тоже погуляй по городу. Не жалей на это времени. Сделай это ради меня. А потом расскажешь мне, что ты видела. Мне требуется не только больничный воздух. Это тебе задание на следующий раз. Прогуляйся, когда уйдешь от меня!

Элида послушалась его. Сначала она прошлась по Пилестредет, откуда могла найти дорогу назад, на Стурторгет, к остановке трамвая. Судя по названию улицы, она догадалась, что когда-то здесь была ивовая аллея. Теперь аллеи больше не было. Вскоре Элиде попалось большое здание, от которого пахло солодом и пивом, над необычными воротами висела вывеска "Фрюденлюнд". Но вот запах пива сменился явственным запахом табака. Должно быть, здесь была табачная фабрика. Наверное, мужчинам приятно ходить по этой улице. Потом взгляд Элиды упал на новое здание с правой стороны улицы, на его стене было написано "Бани Бишлет". Ей захотелось зайти внутрь и посмотреть, как выглядят общественные бани, но она тут же отказалась от этой мысли. Как себя ведут в таком месте? Ведь нужно раздеться на глазах у всех и иметь с собой какой-нибудь купальный костюм.

Улица пошла вверх. Из пекарни напротив большой церкви и парка до Элиды донесся манящий запах свежего хлеба. Она остановилась и принюхалась. Представила себе печь в поварне в Хавннесе, в которой они пекли хлеб к Рождеству или сразу на всю страду. Серые горки теста ставились в печь на уголь и потом вынимались оттуда благоухающими и золотистыми.

Наверное, на этой улице есть все, что надо человеку, подумала она. Люди и телеги, груженные бочками и ящиками, создавали впечатление спешки. Дальше склон походил уже больше на сельскую местность — здесь были богатые виллы и сады. Несколько больших ив дарили Элиде сказочную тень. Солнечные лучи просачивались сквозь почти черные ветви и являли взору едва угадывающийся зеленоватый покров.

На улицу выбежали мальчик и девочка восьми и десяти лет. Девочка победно поднимала вверх мяч. Они были красиво одеты, но играли неловко, как почти все дети. Девочка была старше и не хотела отдавать мальчику мяч. Он схватил ее соломенную шляпу, надел на палку и побежал прочь. Шляпа с развевающимися лентами кружилась на палке. Девочка бросила мяч и с плачем кинулась за мальчиком. И они оба исчезли за воротами красной виллы в швейцарском стиле. Мяч попрыгал по брусчатке, а потом покатился по направлению к Элиде. Она быстро наклонилась и подняла его. Маленький и красивый, он тут же оказался у нее в сумке. Агда будет его беречь.