Субъективный словарь фантастики  - Роман Арбитман Страница 51

В 60–80-е годы функция научной популяризации отпала от фантастики окончательно, граница между «твердой» НФ и просто фантастикой размывалась, легкого и формального наукообразия было достаточно. Даже редакторы сборников со строгим названием «НФ» (см.) не требовали «чистоты жанра». Сегодня в англоязычной фантастике сегмент SF по-прежнему достаточно представителен; «научность» (в разных ее ипостасях) обычно подразумевает социальную, философскую и прогностическую составляющие (в качестве примера назовем романы Питера Уоттса).

В постсоветской России авторитет отечественной фантастики, убиваемый валом «проектной» литературы, стал невысок; многие фантасты предпочитают вообще не указывать в выходных данных своих книг их жанровую принадлежность. Нет в России, кажется, ни одной книжной серии, где выпускают отечественную «твердую» НФ. Впрочем, удивляться нечего – и не в литературе дело. Там, где престиж науки падает, мракобесие в цене, а национальную телепремию за лучшую просветительскую (!) программу получают люди, выпускающие сюжеты с «доказательствами» теории плоской Земли, это неудивительно…

Нео

Это трехбуквенное имя является псевдонимом офисного клерка Томаса А. Андерсона, который по понятным причинам скрывает от непосвященных свое alter ego: он хакер. Neo – герой фантастической кинотрилогии братьев Энди и Ларри (ныне сестер Лилли и Ланы) Вачовски: «Матрица» (The Matrix, 1999), «Матрица: Перезагрузка» (The Matrix Reloaded, 2003) и «Матрица: Революция» (The Matrix Revolutions, 2003).

В первом фильме трилогии Нео (Киану Ривз) берет из рук своего нового знакомого Морфеуса (Лоуренс Фишборн) красную таблетку и, проглотив ее, узнает, что мир вокруг нереален: кибернетические устройства используют людей в качестве батареек, а окружающая «жизнь» – только фикция, смоделированная победившей Матрицей. Лишь немногим удалось укрыться в городе Зионе, организовав Сопротивление. Согласно пророчеству Пифии, Нео-Андерсон может оказаться Избранным, которому суждено узнать код Матрицы, возглавить Сопротивление и победить. Ведь не зря же имя Neo – приставка, означающая «новый». «В поисках рифмы на “небо” я набрел в словаре на “нео” – “неофит”, “неолит”, “неодим”… Наверное, я не один, удивившийся этому “нео”…» – писал Семен Кирсанов еще лет за сорок до появления «Матрицы». В финале первой картины Нео, убитый агентом Смитом (Хьюго Уивинг), оживает, и всем, не только Тринити (Кэри-Энн Мосс), становится ясно: наш герой – таки Избранный…

Братья (в будущем сестры) Вачовски, несмотря на внешнее сходство с кинораздолбаями Джеем и Молчаливым Бобом, оказались настоящими профи: сами работали на износ и никому отдыхать не давали. Зритель и понятия не имел, например, о том, что: а) Ривз снимался в картине после сложнейшей операции на шее, б) съемка обстрела здания с вертолета потребовала полугодовой подготовки, в) художники и костюмеры потратили несколько месяцев, добиваясь точности цветовой гаммы (мир Матрицы должен отдавать зеленым, реальный – голубым), г) при подготовке сцены допроса Ривзу заклеили рот на долгих пять часов. И так далее: ни русского, ни латинского алфавита не хватит, чтобы перечислить все интересные факты, связанные с производством картины.

Парадоксальная идея плюс мастерские спецэффекты плюс ураганный драйв плюс отличный кастинг – все это привело к тому, что фильм стал культовым, разошелся на цитаты и сделался достоянием ученых, обнаруживших в бэкграунде сценария Вачовски бездну смыслов и огромный культурный пласт – от философии Платона до «Алисы в Стране чудес» и боевика «Коммандо» (недаром же герой Шварценеггера носил фамилию Мэтрикс – то есть Матрица!). Уже постфактум выяснилось, что ни будущий продюсер фильма Джоэл Сильвер, ни Кэри-Энн Мосс, ни даже сам Киану Ривз, высоко оценившие сценарий, не все в нем поняли. А те, кому надлежало обеспечивать спецэффекты, поначалу были уверены, что снять такой фильм невозможно. Однако все препоны – организационные, финансовые, технические – в итоге были преодолены. Ведь, если вдуматься, «фабрика грез» сама живет по законам Матрицы. Так что в Голливуде просто сняли фильм о себе…

Жаль, что Вачовски не остановились на первом фильме, а сняли еще два, решив расставить точки над «i» там, где этого не требовалось. В итоге вторая и третья картины добавили к первой еще несколько визуально эффектных эпизодов (в «Перезагрузке» – автопогоня, в «Революции» – битва Нео с размножившимися агентами Смитами). И ничего кроме.

На мой взгляд, самый интересный сиквел «Матрицы» – нефантастический фильм «Короли улиц» (Street Kings, 2008) Дэвида Айера. Поскольку оба сиквела Вачовски оказались неудачными, Айер чувствовал себя вправе снять свою версию, которая формально принадлежит к другому жанру, но демонстрирует связь с первоисточником. По сути, жестокий коп Том Ладлоу (Киану Ривз) – все тот же Нео из «Матрицы», осознающий свою избранность и уверенный, что люди вокруг – лишь пучки электронов. А потому убивать негодяев можно без оглядки на закон: Матрица своих отмажет, зачем же тратить время на крючкотворство? Ладлоу вершит самосуд, подбрасывает улики, лжесвидетельствует и, наплевав на инструкции, мстит за смерть экс-напарника не потому, что уверен: начальство его прикроет. А потому, что Лос-Анджелес вокруг кажется ему иллюзией, компьютерным мороком, сном разума. Будь фильм обычным полицейским детективом, он был бы малоинтересен. Но если рассматривать «Королей улиц» как ответ Вачовски, то мастерство авторов становится очевидным. К финалу фильма Том не только находит заказчика убийства, но и ревизует основы мира, в котором живет. И кажется, будто он впервые задается жутким вопросом: а вдруг все взаправду? Вдруг он – не Избранный, да и Матрицы никакой нет? Во имя чего же он перебил кучу народа? Не ради же справедливости, в конце концов?