Следственный эксперимент. Записки из органов - Борис Ливанов Страница 51

Эта история произошла в те времена, когда в общественном транспорте теток-контролерш стали заменять крепкие молодые парни. Они практически в прямом смысле слова вышибали штрафы за безбилетный проезд. Частенько прибегая к рукоприкладству, полагая, что удостоверение контролера служит им некоей индульгенцией. Причем частенько эти самые штрафы оставались в карманах контролеров.

Однажды майор ОМОН, возвращаясь домой, встретил у подъезда соседа. Лицо которого носило явные следы побоев. Милиционер удивился, потому что знал своего соседа как парня довольно дружелюбного, почти не пьющего и не склонного к дракам. К тому же мужчина был довольно внушительным и умел соизмерять свою силу, нечасто пуская в ход кулаки. Омоновец остановился и попытался разговорить соседа.

— Ехал я вчера в троллейбусе, — рассказал сосед, — вдруг заходят трое парней. И начинают проверять билеты. У меня-то билет был, но вот рядом со мной сидела пожилая женщина, явно пенсионного возраста. (В те времена пенсионеры пользовались правом бесплатного проезда.) Вот они до нее и докопались. Она им пенсионное свидетельство предъявила и удостоверение ветерана труда. А они не отстают, требуют предъявить паспорт. У женщины паспорта с собой не было, и они стали вымогать у нее штраф. Ну я вступился, и они на меня переключились. На остановке выволокли на улицу, да и отметелили.

— Ты в милицию заявил? — спросил омоновец. — Это же чистой воды рэкет с применением физической силы.

— Да заходил я в отделение, но там меня отфутболили. Я ведь их фамилии на удостоверениях контролеров не запомнил.

Милиционер понимающе кивнул. Он прекрасно знал, что в любом отделении милиции борются за статистику. Вешать на себя «глухарь» (нераскрытое преступление) никто не хочет. Он посочувствовал соседу и отправился домой. Но на этом история не закончилась. Буквально через пару дней, проезжая со своими ребятами неподалеку от своего дома, майор увидел, как на остановке трое молодых парней слишком настойчиво пристают к пожилой женщине. В голове милиционера что-то щелкнуло, он вспомнил рассказ соседа и скомандовал своим ребятам: «Жесткий захват!»

Этот захват видела водительница троллейбуса, которая узнала в тех, кого омоновцы уложили мордами в асфальт, контролеров из своего депо. И не замедлила сообщить об этом руководству. А те позвонили в прокуратуру с жалобой на незаконные действия ОМОН. К счастью, они попали на человека, который был дружен со спецназовцами. Он позвонил на базу ОМОН и предупредил, что с контролерами могут быть проблемы. Ну а те по рации сообщили об этом майору.

Требовалось срочно исправлять ситуацию. Последствия жесткого захвата были расписаны на лицах задержанных, так что отпираться было бессмысленно. А те, немного оклемавшись, повели себя довольно нахально. Так как контролеров доставили в ближайшее отделение милиции, майор не решился провести воспитательную беседу. Мало ли какие люди здесь работают, кто-то мог и настучать. И тогда он принял нетривиальное решение: вызвал соседа.

— Это они? — спросил омоновец, показав задержанных в щелку двери.

— Точно они! — уверенно воскликнул сосед.

— Тогда слушай сюда внимательно, как видишь, им тоже досталось, но из-за этого у меня и моих ребят могут быть проблемы. Потому ты сейчас изобразишь на своем лице самую зверскую рожу, и мы войдем в кабинет. А потом ничему не удивляйся.

Актер из соседа милиционера оказался вполне неплохой. Когда они вошли в кабинет и контролеры увидели его мрачное лицо, у них не возникло сомнений, что тот их запомнил и прощать не собирается. Но они находились в отделении милиции и были уверены, что здесь им ничего не угрожает. Дело в том, что, пока их везли в отделение, они слышали разговор майора с базой и были уверены, что вскоре здесь появятся сотрудники прокуратуры. Которых хлебом не корми, но дай доставить милиционерам массу неприятностей.

— Ну что ж, начнем процедуру установления личности, — невозмутимо начал майор, и контролеры слегка напряглись. — Значит, Иванов Иван Иванович, проживает в квартире… дома… по улице… работает в троллейбусном депо №… по адресу… Ты все запомнил? — обернулся омоновец к соседу.

Сосед его не подвел, он демонстративно достал блокнот и ручку, сделал в нем какие-то пометки. Контролеры сперва ничего не поняли, но после того, как милиционер назвал установочные данные всех троих, они уже заметно нервничали. А потом омоновец обернулся к соседу и произнес:

— Мы их сейчас отпустим, так как предъявить им нечего. Но ты ведь можешь им и сам предъяву кинуть.

И только тут до задержанных дошло, что мент просто сдал их этому крепкому парню. Втроем-то они с ним справились, но если он начнет отлавливать их поодиночке… Несколько минут они оторопело пялились на парня, который, хмуро посматривая на них, с многозначительным видом стучал массивным кулаком о собственную ладонь.

Все трое как-то сразу решили, что на свободу им совсем не хочется, и стали наперебой требовать бумагу, чтобы написать признательные показания. Так что, когда приехали сотрудники прокуратуры с явным желанием наказать борзых омоновцев, на руках у дежурной части уже были признательные показания всех задержанных. В которых, ко всему прочему, они признавались, что оказали сопротивление сотрудникам милиции. Вся троица была осуждена на условные сроки, но после той истории случаев откровенного вымогательства штрафов в питерском общественном транспорте заметно поубавилось.