Расщепление. Беда - Фэй Уэлдон Страница 50

Уна Масгрейв откликнулась на объявление в «Таймс». Точно ответ на молитву Тулли Тоффнера, точно бешеный порыв леденящего ветра, сопровождающего богов в их странствованиях, она ворвалась в нижнюю приемную «Кэттеруолл и Мосс». За столом там как раз сидела Джелли — она помогала Лойс. Лойс, вновь рожденная христианка, подала заявление об уходе — в конце недели она, говорили все в конторе, начнет работать в фирме, где меньше скандальных сплетен и интриг. Хотя Брайан Мосс и сказал Джелли: «Проблема в том, что она влюблена в меня. И ревнует к тебе. Помнишь, как-то мне почудилось, что я запер дверь кабинета, а на самом деле не запер, и она распахнула дверь?..»

На что Джелли ответила: «Ерунда, просто ей недоплачивают и заставляют перерабатывать, как и всех нас»…

Он не обиделся. Казалось, ничто не могло заставить его обидеться — как ничто не могло заставить его платить ей больше. Но в любом случае ему нравится, когда она взъедается. Чем острее ее язычок, тем приятнее заставлять его умолкнуть, тем интимнее его вкус. Они вернулись от полноценного полового акта к его эрзацам — Ориоль победила в своем отсутствии. Все знают, что это не в счет.

Но теперь перед Джелли сидела Уна Масгрейв — сидела на ее столе и смотрела на нее пристально и взвешивающе, будто прекрасно знала обо всем, что происходило за кулисами. Джелли чувствовала, что встретилась со своей судьбой, своим возмездием; что в ее душе читают, как в открытой книге. Ей, решила Джелли, было лет шестьдесят пять — одна из тех женщин, которые рождаются неукротимыми и нестерпимыми; лицо благообразно красивое благодаря косметической хирургии, волосы, поредевшие от белокурости, но глянцевитые благодаря постоянным заботам; фигура, тощая благодаря сжигателям жира; большие кокетливые глаза; высокие силиконовые груди; длинные ногти на пальцах подвижных энергичных рук в буроватых пятнах. Джелли — или Ангел? — подумала, что пятна или не пятна, а длинные, острые багряные когти — это и опасность, и вызов для избалованного члена. И Ангел — или это была Джелли? — подумала: да, но ему придется так или иначе заплатить за это. И дорого.

— Вы можете сообщить мне нечто, представляющее для меня интерес, — сказала Уна Масгрейв. — Я прочла об этом в «Таймс», так что это должно быть правдой.

И Джелли встала из-за стола, бледная, скромная, с тройной ниткой жемчуга от Фенуикса на шее, в миленьком бледно-розовом кашемировом свитере (наполовину уцененном из-за единственной спустившей петли — леди Райс вышла из своего уединения, чтобы привести его в порядок), красной плиссированной юбке, туфлях, несколько поношенных, но великолепно начищенных (ночным дежурным в «Клэрмоне»), и в плотных колготках; волосы аккуратно причесаны, цвет лица на редкость свежий (благодаря ему, клянется Брайан Мосс) и влажный ротик. Встала и проводила Уну Масгрейв в личную приемную Брайана Мосса, все время ощущая на себе взгляд Уны.