Загадай любовь - Ася Лавринович Страница 50

Хорошо, что асфальт здесь был расчищен, иначе я рисковала где-нибудь навернуться. Помню, как скользили мои сапоги по наледи во дворе Тимура… Однако недолго я радовалась. Впереди меня ждал светофор с «красным» для пешеходов. Отсчет в сто двадцать секунд совсем не радовал: за это время меня могли с легкостью цапнуть. Тогда я свернула к дворам. Макеев живет в квартале отсюда, и теперь его дом казался мне настоящим спасением.

Калистратов не отставал. Когда народу вокруг стало меньше, мне в спину послышался свист. А потом противный гнусавый голос Стаса:

– Зуева, стерва! Стой! Хуже будет!

И хоть бы кто-нибудь пришел на помощь и остановил их! Я вспомнила, как прохожие расступались в стороны, пропуская вперед эту шпану, и меня злость взяла. Снова на время вернулось то неприятное чувство беспомощности, когда меня зажал в арке Кравец. Ощущение, что никто и никогда тебе не поможет…

Удивительно, но я совсем не чувствовала усталости, наоборот – только прилив адреналина. Хотя обычно для меня пробежать километр на уроке физкультуры уже целое событие. Хочется потом легкие выплюнуть… Теперь же я бежала сломя голову. Правда, вскоре меня ждал новый облом: впереди в одном из дворов показался тупик. Несколько мусорных контейнеров на фоне высокой обшарпанной стены перегородили мне путь. Я знала выход к арке, где жил Тимур, поэтому свернула туда. Впереди – та самая огромная замерзшая лужа, через которую Антон Владимирович нес свою возлюбленную на руках. Сейчас она была припорошена свежим выпавшим снегом, но никуда, разумеется, не делась. Помня о ней, я взяла немного в сторону, а вот один из моих преследователей – незнакомый нескладный пацан, который был ко мне ближе всего, – на ней растянулся и выругался. Стас и его второй приятель тут же на всякий случай затормозили. Я тоже остановилась и быстро обернулась. Во взгляде Калистратова была такая лютая злость, что я поежилась. Наша встреча не предвещала ничего хорошего. Я покосилась на подъездную дверь, где жил Макеев. Сейчас она была плотно закрыта. Калистратов с дружками загнали меня в тупик. Стас обошел лужу и двинулся в мою сторону.

– Я ведь сказал тебе, Зуева, чтобы ты по сторонам оглядывалась. Думаешь, все кончено? – спросил он, приближаясь ко мне все ближе.

– Что ты привязался ко мне? – искренне воскликнула я.

– Из-за тебя мне лицо разбили, а у меня – свидание.

– С кем это? – не сдержалась я и расхохоталась. – С самим собой?

Калистратов рассердился еще больше и в пару шагов приблизился ко мне практически вплотную.

В этот момент подъездная дверь распахнулась, и на крыльце показалась уже знакомая мне девчонка с болонкой. Следом вышел высокий мужчина в черном пальто. Наверное, ее отец. Девчонка быстро посмотрела на меня, потом на окруживших парней. Дернула болонку за ошейник, и та заливисто разлаялась на весь двор. Отец девчонки что-то искал в кармане пальто, как позже выяснилось – ключи от машины, – и только раздосадованно поморщился от звонкого лая своего питомца.

– Наташа, уйми Бусю, – сказал он раздраженно.

Но я уже поняла, что моя тезка специально дала команду «голос» болонке. Лай и появление жильцов этого дома явно сбили спесь с моих преследователей. Стас непроизвольно попятился и едва не навернулся на той же замерзшей луже. Девчонка придерживала дверь, а потом незаметно кивнула мне. Я с благодарностью кивнула ей в ответ и бросилась к подъезду. Поднявшись на пролет, посмотрела в окно. Моя спасительница с отцом направились к припаркованному белому «Форду». Мужчина долго счищал щеткой снег. Стас и его дружки так и стояли неподалеку, о чем-то переговариваясь. Если сейчас в подъезд зайдет кто-нибудь из соседей, пустив этих придурков внутрь, то мне не жить. Может, все-таки уйдут? Но парни и не думали уходить. С ногами уселись на скамейку и достали сигареты.

Я продолжала наблюдать за ними из окна, боясь пошевелиться. Почувствовала, как на меня навалилась страшная усталость. После погони мышцы загудели. В подъезде я стояла рядом с батареей, от которой жарило с такой силой, что щеки запылали. Боже, ну почему я в последнее время постоянно попадаю в дурацкие ситуации? Тридцать три несчастья просто!

Я поднялась еще на пару пролетов. У Макеева было тихо. А вот в соседней квартире у кого-то вовсю орал телевизор. Наверное, там живет глухая старушка. Я даже смогла разобрать слова из фильма «Иван Васильевич меняет профессию». Папа всегда смотрит его на Новый год. Мне так захотелось домой, к родителям, в самое безопасное на свете место… Я прислонилась к двери Макеева, не осмеливаясь нажать на звонок. Наверное, Тимур не захочет со мной разговаривать, и будет прав. Я чертова жалкая трусиха. От ненависти к себе хотелось плакать. Я даже всхлипнула негромко. И тут же послышался какой-то шум. Лязгнул замок, и я отскочила от чужой квартиры.

Дверь приоткрылась, и на пороге показался Антон Владимирович. В домашних брюках и белой футболке.

– Наташа? – удивился он, явно смутившись. – Что вы здесь делаете?

– Здравствуйте, Антон Владимирович, – снова всхлипнула я. – Вы ведь тоже сегодня получили мои стихи?..