В Линкольнвуде гаснет свет - Джефф Родки Страница 5

Эмма кивнула:

— Ты переволновалась.

Эмма не играла в теннис, но зато была форвардом в университетской баскетбольной команде, так что могла понять проблему Хлои на спортивно-психологическом уровне.

— Так вот, чем больше я старалась это исправить, тем хуже мне становилось. Я ходила к двум тренерам, к психологу, пыталась визуализировать…

— Но ты справилась. Верно?

— Я думала, что справилась. Неделю где-то. А вчера оно снова вернулось! Прямо посреди зачета!

— О боже! Почему ты раньше мне не сказала?

— Мне не хотелось об этом думать. — Хлоя зажмурилась и сглотнула. — По фигу. Лидия выиграла, обе пары тоже, так что мы все еще участвуем в турнире. Но я не только запорола игру — я запорола и эссе тоже! Потому что оно должно было быть о том, какая у меня была странная проблема и как я работала над ней и все исправила…

— Потому что у тебя есть упорство! Те, кто читает эти эссе, такое обожают.

— Ага, только нет у меня упорства. Потому что я не могу выполнить этот чертов удар слева!

— Ну, может… может, это другое упорство…

— Я об этом думала, — кивнула Хлоя, жуя батончик. — Типа, эмоциональная зрелость. Так что вчера я переписала все а-ля «иногда ты пашешь и пашешь, но этого все равно недостаточно, но самое главное, что ты сделал лучшее, что мог…».

— Нужно уметь принимать исход событий. Потому что ты действительно сделала лучшее, что могла. Правда! Сосредоточься на приложенных усилиях. Это круто.

— Ну! Я ложилась спать и думала: может, так эссе стало лучше? Более настоящим, что ли…

— Звучит впечатляюще.

— А пока я спала, мама зашла в Гугл Док и разнесла меня в пух и прах. Не только эссе — меня как человека.

— Не может быть!

— Может. Пишет такая: «Ты звучишь как долбаный лузер».

— О боже!

— Ладно, она не писала «долбаный». Но типа: «Ты лузер и должна выкинуть это эссе в помойку и написать о математике».

— Господи, Френчи… Мне так жаль. Это ужасно.

— Все гораздо хуже. — Голос Хлои задрожал. — Сегодня утром я спускаюсь завтракать, а она мне: «Почему ты такая дерганая?»

— Серьезно?! Это после всего, что она написала?

— Угу. Я ей говорю: «Ты назвала меня лузером!» А она такая: «Нет, не называла».

— Что-о-о-о-о? Она тебя газлайтит, что ли?

— Получается! Самое смешное — она такая: «Ты меня не так поняла!» А я ей: «Прочитай, что ты написала!» Как будто она строчила это по пьяни и не помнит.

Эмма рассмеялась, не веря своим ушам:

— Ничего себе! Твоя мама напилась в понедельник вечером? Надо что-то с этим делать.

Хлоя покачала головой:

— Нет, в смысле, она не… Я пошутила, короче. Она много пьет, но не настолько. — Хлоя запихнула остатки батончика в рот и скомкала обертку. — Но типа… — Она с усилием проглотила батончик. — Твои родители стали бы такое о тебе писать?

— Нет, они бы Линду заставили…

Линда была консультантом Эммы по вопросам поступления в колледж.

— Только они платят ей слишком много, чтобы она писала обо мне гадости. Так что она, наверно, просто переделала бы все эссе.

Хлоя вздохнула:

— Не знаю. Может, мне не стоит поступать в Дартмут.

— С ума сошла! Куда ты будешь поступать?

— Не знаю. В Нью-Йоркский университет.

— У них есть дополнительные задания?

— Вроде бы. Но ничего страшного — одно эссе, что ли.

— Мне кажется, ты можешь поступить в универ получше. Какой им нужен балл?

— Не помню. Нужно проверить. — Хлоя достала из сумки яблоко и начала копаться в другом кармане в поисках телефона. — Но точно меньше. Так что мне не придется писать экзамен в субботу и рисковать получить фиговый балл.

— Да не получишь ты фиговый балл! На тренировочных ты…

— Божечки! Я не рассказывала? Я писала тренировочный экзамен в воскресенье и получила двадцать девять по математике.

— Ни фига себе! Как так получилось?

— Я не знаю! — Хлоя наконец отыскала телефон. — Богом клянусь, эта худшая неделя в моей жи… А-а-а-а-а-а!

— Что?

Хлоя выпрямилась и прижалась к сиденью. Ее глаза прилипли к экрану. Она нажала на уведомление Инстаграма:

— Джош ответил на мой комментарий!

— Который ты вчера вечером написала? Что он сказал?

— «Вот именно!», потом смеющийся смайлик, потом «Порекомендуешь какого-нибудь?», потом подмигивающий смайлик.

Эмма сморщила нос в недоумении:

— Подожди, что он запостил? Еще раз!

— Селфи с половиной лица, он лежит на полу, а подпись была «То чувство, когда проплыл пять километров и не можешь стоять на ногах».

— А ты написала?..

— «О-о, бедняжка», смайлик с костылем, «кому-то нужен массажист».

— А он ответил?

— «Вот именно! Порекомендуешь кого-нибудь?»

— То есть фактически он спрашивает: «Сделаешь мне массаж?»

— Ну! Что мне ответить?

— Ничего.

— Совсем?

— Он сколько на твой коммент отвечал? Двенадцать часов?

— Девять. С половиной. Но мне кажется, он в Инсте редко сидит. Может, даже уведомления отключил.

— И что? Не отвечай как минимум до обеда.

— А что мне тогда написать?

— Подразни его. Типа: «Я знаю обалденного качка-шведа по имени Ханс».

— Жестко! Мне нравится.

Эмма сощурилась, глядя в лобовое стекло. Подруги ехали по пустынной жилой улочке. Впереди на Бродмур-авеню по направлению к школе машины стояли в плотной пробке.

— Эй, это не твой брат?

На тротуаре недалеко от поворота рядом с припаркованной машиной на своем велосипеде сидел, согнувшись, Макс, и держал у рта кулак. Когда девушки подъехали ближе, он опустил руку и выдохнул облако дыма вдвое больше своей головы.

— Господи, вот мелкий преступник. — Хлоя опустила стекло и прокричала: — Макс Альтман! Ты арестован!