Газпром. Новое русское оружие - Михаил Зыгарь Страница 49

Газовые гусары

9 декабря 2005 года в поселке Бабаево Вологодской области был праздник. Вернее, для местных жителей это был ужас – праздник был только для приехавших в Бабаево высоких гостей. В этот день здесь сваривали первый участок газопровода «Грязовец – Выборг», который впоследствии должен стать началом трубопровода «Северный поток», по которому газ пойдет из России в Германию, минуя все транзитные страны.

Корреспонденты государственных каналов российского телевидения приехали в Бабаево за неделю до торжества, уже успели снять все необходимые стендапы на фоне трубы и проговорить в камеру взволнованно-торжественные тексты. В назначенный день к участку трубопровода привезли главу Газпрома Алексея Миллера, премьер-министра РФ Михаила Фрадкова, министра экономики ФРГ Михаэля Глосса, руководителей компаний E.ON и BASF. Чтобы не отморозить уши при тридцатиградусном морозе, высоким гостям пришлось надеть громадные меховые шапки. Началась показательная сварка. Все выстроились в ряд, Алексей Миллер поднял руку и скомандовал: «Давай!»

– Сварочный аппарат заработал и тотчас заглох, – вспоминает Сергей Белов, замдиректора «Сварочно-монтажного треста», который проводил показательную сварку. – Он не работал тридцать семь секунд, пока не запустили по новой. Все эти тридцать семь секунд у меня не билось сердце. Потом трубу все-таки заварили.

Михаил Фрадков, Алексей Миллер и остальные гости оставили на трубе свои автографы, а затем вместе со строителями прошли в прогретый шатер, где были уже накрыты столы – выпивать за успех проекта.

Зато не до выпивки было журналистам. В тот же день специально привезенных журналистов подвели к Алексею Миллеру и он сделал им важное объявление: совет акционеров компании, которая будет строить газопровод в Германию, возглавит бывший канцлер ФРГ Герхард Шредер. Журналисты побежали перемонтировать свои заранее отснятые сюжеты.

Как рассказал нам один из руководителей Газпрома, для самого Миллера назначение Шредера было неожиданностью: эту новость ему сообщил Путин, позвонив за несколько минут до пресс-конференции.

На следующий день, когда гости разъехались, первый стык, сваренный накануне, убрали на склад – и продолжили настоящую работу. На счастье строителей, та зима была очень морозной. Володогодская и Ленинградская области, по которым должен пройти газопровод, – это сплошные болота. Тяжелая техника может подойти к месту строительства только тогда, когда болото замерзает.

– В теплое время года приходится делать лежневки – деревья укладывать в несколько слоев. А то шаг влево, шаг вправо – и все, в болоте, – показывает нам Сергей Белов. – Тридцать лет работаю, а такого сложного участка еще не было. Хотя, с другой стороны, сколько работаю, хорошего участка еще никогда не попадалось. У нас ведь везде: то болото, то опять болото, то вечная мерзлота, то снова болото.

Строительство трубы на его участке, между Грязовцом и Тихвином, уже завершено. Сейчас специалисты из немецкой фирмы TUF вместе с сотрудниками «Сварочно-монтажного треста» проводят гидроиспытания: в трубу закачивают воду и нагнетают давление, чтобы проверить трубу на прочность.

– Вообще-то по плану мы должны были строить два года. Но тут вдруг партия сказала – надо! Планы изменились, и трубу нужно закончить за год. Ну что ж, мы напряглись и построили за год.

– Партия – это Газпром?

– Он, конечно, кто же еще?

Мы едем вдоль газопровода. Вокруг – густой, непролазный лес – тонкие сосны растут так близко друг к другу, что, кажется, протиснуться между ними невозможно. На дорогу то и дело выбегают зайцы. С дороги лениво разбегаются жирные трясогузки.

Выезжаем на берег реки Колпи.

– Вот из этой реки мы берем воду для гидроиспытаний. И трубу мы проложили как раз под ней, – рассказывает Белов.

– А рыба в реке еще есть? – с печальной улыбкой интересуемся мы.

– Рыба? Да мужики постоянно ловят. Тут и хариус, и карп, и сом, и лещей ловят… – Белов становится заметно веселее, – у нас тут живности много. По ночам на стройку лоси заходят, сторожей мне пугают. На этой неделе заходила медведица с малышами. Так что они тут к нам привыкли. Мы тут своими делами занимаемся, к ним не лезем. Да и жители местные тоже к нам привыкли. Мы только за лето три свадьбы сыграли: наши люди знакомятся с местными девушками, семьи создают.

– Ну прямо гусары!

– Точно. Газовые.

Строители обычно живут неподалеку от газопровода – во временных городках, состоящих либо из вагончиков, либо из «бочек» – странных домов, имеющих форму огромных лежащих бочек. В таких городках живут вместе с семьями, по нескольку лет. Детей отдают в ближайшие сельские школы. А когда стройка заканчивается, весь городок переезжает в другое место – вместе с бочками, строителями и их семьями. Детей забирают из их прежних школ и отдают в новые, тоже расположенные вдоль трассы строящегося газопровода, – но уже другого. Их называют «трассовые дети» – многие из них так и вырастают около газпромовской трубы и сами почти всегда идут в Газпром.

– А что, я сам такой. Отец работал в Надыме. Я до девятого класса прожил в «бочке». Некоторые мои школьные друзья по 10–15 школ меняли. А что поделать, такая работа, – рассказывает нам Леонтий Вареца. Сейчас он работает в «Лентрансгазе». И тоже занимается строительством газопровода «Грязовец – Выборг».

С Леонтием мы едем вдоль будущей трассы трубопровода. В Ленинградской области стройка еще далека от завершения. Он с ужасом вспоминает прошлую теплую зиму и говорит, что если в этот раз морозов не будет, проложить трубу по болоту в срок будет нелегко.

Еще одна проблема строителей в Ленинградской области – неразорвавшиеся снаряды. Их то и дело находят вдоль трассы. 60 лет назад здесь проходили ожесточенные бои.

С 1942 по 1944 продолжалась блокада Ленинграда – в городе был голод, а продовольствие подвозили с востока, по так называемой «Дороге жизни». Сейчас почти вдоль той легендарной дороги строится газопровод, по которому и будет поставляться газ в Германию.

По суше труба должна пройти до бухты Портовой, что недалеко от Выборга. Дорога от Санкт-Петербурга туда занимает три часа – и вот уже появляются указатели на Хельсинки. Сразу за Выборгом – граница с Финляндией. Да и город до «зимней войны» 1940 года был финским.

Оставив Выборг позади, всего в паре километров от границы мы сворачиваем в лес. Где-то здесь вскоре должны построить мощнейшую в Европе компрессорную станцию, газ будет перетекать из наземного трубопровода «Грязовец – Выборг» в подводный «Северный поток». Но сейчас еще нет и намека на будущее строительство. Мы кружим по лесу, заезжая то и дело в аккуратные деревушки – никто из местных жителей не знает, где бухта Портовая и что в ней построят. В лесу, вдоль дороги, то и дело попадаются военные блиндажи и окопы – то ли русские, то ли финские, то ли немецкие. Через шестьдесят лет не различишь.