Message: Чусовая - Алексей Иванов Страница 48

В 1703 году в Слободе начала активно действовать первая на Чусовой пристань — Уткинская. Поначалу она вполне справлялась с потоком грузов. Но уральские заводы росли в числе, и для сплава их продукции требовалось всё большее количество барок, которых Уткинская пристань построить уже не могла. Появилась необходимость во второй пристани. В 1723 году приказчику Уткинской Слободы шведу Алексею Шедалю было поручено найти место для строительства лесопильной мельницы, и он указал на устье речки Каменки. Реку в устье перегородили плотиной «высотой 9 сажен и длиной 60 сажен» (то есть высотой больше 15 м и длиной больше 100 м). Образовался пруд шириной около 300 м и длиной более полукилометра. В 1726 году на пруду уже была построена и пристань. К пристани была приписана (Старо-) Уткинская «лесная дача», откуда брали лес на строительство барок.

Каменка была большой казённой пристанью с прудом, с плотиной со шлюзом и лесопильной мельницей с водяным колесом к двум пилам. За сутки мельница распиливала 60 сажен бревен. Доски шли на большие плотбища у себя и на Уткинской пристани. На Чусовой очень уважали бурлаков из Каменки; их ласково называли «камешки». В путеводителях советского времени долго бытовало утверждение, что отсюда с караваном плыл Д. Н. Мамин-Сибиряк, описавший сплав в очерке «Бойцы». На самом деле Мамин-Сибиряк отплывал с Усть-Уткинской пристани, которую почему-то назвал «Каменка».

Со строительством железной дороги пристань Каменка к 1899 году прекратила своё существование. О плачевном положении дел писал промышленник Н. Г. Стрижов: «Ныне с проведением железных дорог сплав казённых грузов по р. Чусовой прекратился, поэтому прекратилась и постройка барок, пильная мельница при деревне Каменке упразднилась, а плотина при ней брошена без всякого призора и теперь пришла в полное разрушение». Стрижов просил у горного начальства разрешения построить на плотине Каменки небольшой чугуноплавильный завод, который «послужит к улучшению материального благосостояния местных жителей деревни Каменки и села Нижнего, имевших прежде заработок от пильной мельницы, судостроения и перевозок для чусовских казённых и купеческих грузов на чусовские пристани, но теперь за упразднением всего этого лишившихся этого заработка и пришедших в крайнюю бедность». Но горное начальство не поддержало стремление Стрижова, и завода в Каменке не случилось. Каменка так и осталась деревней без промышленности.

Каменка расположена на обоих берегах пруда. С Чусовой видно лишь несколько домиков, а их здесь — более сотни. Никакой промышленности, никаких школ, больниц, магазинов в Каменке нет. В советское время здесь были сплошь садовые участки, теперь — дачи. Среди скромных домиков возвышаются краснокирпичные айсберги «новых русских». Автобус ходит в Первоуральск и Трёку.

Из исторических памятников в Каменке — кроме пруда и высокой плотины — деревянное двухэтажное здание конторы пристанского и лесопильного хозяйства. Оно обшито тёсом. Задняя часть словно «врезана» в склон горы, и здесь видна старинная кладка из бутового камня. В советское время в здании располагались сначала дом отдыха, потом — турбаза «Утёс». Сейчас нет ни дома отдыха, ни турбазы. Здание полузаброшено. Рядом с ним ещё одна постройка тех же времён — полукирпичный-полукаменный амбар. Амбар заперт и тоже заброшен. Над ржавыми крышами амбара и конторы на склоне камня Каменского стоит обелиск односельчанам, погибшим в Великую Отечественную войну.

Ещё подальше, на вершине камня Каменского, в зарослях крапивы и малины возвышаются загадочные деревянные постройки: четыре крепостные башни, тын и недостроенная деревянная церковь. Они уже выцвели, перекосились, обветшали и готовы рухнуть. Это декорации для художественных фильмов «Семён Дежнёв» и «Похищение чародея». Они построены в 80-х годах XX века. Руины на скале выглядят очень живописно. Так и представляется здесь старинный острожек Каменка 1574 года. Камень Каменский с руинами изображён на картине екатеринбургского художника Александра Мицника «На Чусовой» (2004).

* * *

В 1577 году умерли старшие братья Строгановы Григорий и Яков. Место Григория занял его 18-летний сын Никита. Яков же завещал свои владения сыну Максиму (ему 20 лет) и брату Семёну: у Максима — правый, «сибирский» берег Чусовой (который назывался «Усолошная» сторона), у Семёна — левый берег Чусовой и нижняя часть Сылвы. А в 1578 году закончилась 20-летняя льгота, и люди начали бежать со строгановских земель: податей стали брать много, а защиты от татар не имелось.

Семён Аникеевич пытался спасти своё положение тем, что подал Грозному челобитную на реку Сылву: новые земли — новые льготы. В 1579 году царь даровал Семёну Строганову Жалованную грамоту на реки Сылву, Ирень и Бабку. Положение Семёна было спасено. Никита Строганов владел Камой и Орлом-городком; он тоже не очень страдал от набегов. Хуже всего пришлось Максиму Яковлевичу.

На семейном совете Строгановы принялись сообща искать выход из создавшегося положения. Одна голова — хорошо, а три — лучше некуда. И эти три головы нашли-таки гениальный выход. 6 апреля — по строгановской легенде — Максим отправил грамоту пяти волжским разбойным атаманам: Ермаку Тимофеевичу, Ивану Юрьеву (Кольцо), Якову Михайлову, Никите Пану и Матвею Мещеряку. Строгановы пригласили их к себе на службу.

Поразительно! План сработал! В конце июня на камский створ против Орла-городка выплыла флотилия стругов под разбойными парусами. Четыре атамана (кроме Ивана Кольцо) пришли к Строгановым. С самым уважаемым из атаманов — Ермаком Максим Яковлевич начал разрабатывать план «сибирского взятия».

1580–1584-е годы — годы похода Ермака. Максим Строганов финансировал его экспедицию, а потом поневоле и экспедицию отряда Ивана Кольцо, подоспевшего позже. Вслед Ермаку Максим выслал вышитое золотом знамя — символ своей веры в звезду Ермака. Но Ермак поступил не так, как того хотелось Максиму Яковлевичу: отбив у татар земли «меж Сибирью и Ногай, Тахчеи и Тобол», он этими землями «поклонился царю», а не отдал их Строганову. Зато всё-таки была снята угроза татарских набегов.

Так начал работать строгановский принцип, который позднее будет в виде девиза латынью написан на их гербе: «Terram opes patriae — sibi nomen» — «Земные богатства Отечеству — себе имя». Это был трудный принцип, и не всякий мог его выполнить. Тот же Семён Аникеевич в 1586 году во время мятежа был убит своими же холопами.

Иван Грозный, конечно, не думал, чьей кровью оплачена Сибирь, но зато и не забыл, на чьи деньги. Поэтому сибирские земли, завоёванные Ермаком, а затем отданные в казну, в 1597 году он компенсировал Максиму Яковлевичу землями по Каме до устья реки Очёр. Это было последнее его благодеяние для славного рода Строгановых. В 1598 году он умер, и престол занял Борис Годунов, который вскоре наложил на «именитых людей» опалу и отнял все владения. Впрочем, когда трон под Годуновым зашатался, Годунов поспешил вернуть отобранное, чтобы не наживать врагов, которых у него и без Строгановых было в достатке.

В XVI веке в Прикамье сформировался Торговый дом Строгановых со всеми присущими ему и в будущем свойствами: огромными землевладениями, собственной «внешней политикой», кровно связанной с общероссийскими интересами, разнообразным «бизнесом» — солеварением и солеторговлей в первую очередь, с пушным торгом и торгом «рыбьим клыком» (моржовой костью), с производством и торгом металлами. Строгановы всячески расширяли рынки сбыта: посылали охочих людей на поиски северного морского пути или для этой же цели финансировали иностранные экспедиции (например, экспедицию англичанина Джильса Флетчера), искали путь в Китай (например, отправили в путешествие татарина Кудаула, а потом голландца Оливье Брюнеля). Повсюду, где появлялись Строгановы, появлялись и храмы — даже каменные. В Сольвычегодске в 1562 году Аника Фёдорович начал строительство Благовещенского собора — великолепного памятника древнерусской архитектуры.