Шкатулка воспоминаний - Аллен Курцвейл Страница 47

В дверь позвонили.

– Это один из братьев Жак, типографщик. И он не имеет никакого отношения к известному звонарю, – сказал Ливре. – Внимательно прочитай мои заметки, пока я все улажу.

Торговец отвел типографщика за саржевую занавеску, чтобы обсудить продажу еще одного издания классики порнографии – «Школы Венеры».

Клод изучил мысли, изложенные на кусочках бумаги. Он обнаружил, что их было два вида. Первые, те, что пронумерованы, в мельчайших деталях расписывали его обязанности, начиная с того, как следует вытирать ноги о коврик («Осторожней с монограммой»), и кончая тем, как закрывать дверь на ночь («Надень зеленые перчатки, чтобы еще раз отполировать ручку»). Корешки книг, как тех, что за шторкой, так и тех, что выставлены, необходимо протирать раз в неделю («Води тряпкой туда-сюда»). Разные части магазина нужно подметать разными щетками: внутренний двор – веником, паркет в магазине – мягкой щеткой. Некоторые мысли Клод не понял. Так, например, одна из «жемчужин» гласила: «Вычисти "Парижские тайны"». Клод вспомнил, что так называлась книга, которую Ливре привез с собой в Турне.

Остальные заметки, не пронумерованные, являлись афористичными утверждениями о том, как следует работать, и были написаны по-французски и на латыни. Их Клод читать не стал. Пока Ливре разговаривал с типографщиком, он осмотрел книжные полки. Здесь юноша увидел популярную книгу по аэростатике и филигранно переплетенный утопический роман. Затем Клод остановился на трактате, который мог его заинтересовать. Он достал книгу с полки. «Исследование сечения стропильных затяжек докового крана» – гласила надпись на обложке. Он открыл книгу на одной из иллюстраций и сразу же обнаружил ошибку. Отрезок FD должен был проходить через угол AJK, и баланс…

– Клод! – Ливре ударил плеткой своего ученика. – Ученые мужи не уверены, стоит ли практиковать телесное наказание. Зато я в этом нисколько не сомневаюсь!

Клод не слышал, как зазвенел колокольчик, предупреждая, что хозяин вернулся. Ливре снял с бечевы одну «жемчужину» и протянул ему: «Преуспевающий продавец не читает свои книги. Он знает ровно столько, сколько нужно, чтобы их продать».

Все утро Клод подметал, вытирал пыль и полировал там, где останавливался читал нотации и плевался Ливре. Уборка подошла к концу, только когда лоскут хлопчатобумажной ткани, каким пользуются ювелиры, удалил остатки бондарской пыли со стекла витрин, а медные рамки были отполированы до блеска зелеными перчатками. Ливре объяснил, что придется написать еще много «жемчужин». В них он детально изложит, как ставить книги туда, куда они должны быть поставлены, и что говорить о них в тот момент, когда ставишь их туда, куда их необходимо поставить, чтобы это звучало так, будто именно туда их и следовало поместить.

– Но, – продолжил он, – не стоит полагаться только на эти заметки, если хочешь стать идеальным учеником продавца книг. Есть вещи, о которых нельзя писать. Я сейчас говорил о списке моих книг, однако на самом деле этих списков два. Пойдем, я покажу тебе свою Коллекцию за Занавеской.

Вышеупомянутая занавеска представляла собой длинный отрезок грубой саржи, без всяких монограмм на ней. Она служила дверью в одну из комнат в задней части помещения. Ливре отвел занавеску в сторону и сказал: «Она сделана из одеяния одной расстриженной монахини». Они вошли, и взгляд Клода забегал по корешкам книг. Он с трудом сдержался, чтобы не просмотреть некоторые из них.

– Книги из этой коллекции пребывают в таком же строгом порядке и даже более логично устроены, чем те, что снаружи. Здесь есть «Руководства», ин-фолио и кварто, «Церковь», разделенная на иезуитские мотивы, ин-фолио и кварто, и кальвинистские, ин-фолио и кварто. Также здесь имеются «Проститутки», ин-фолио и кварто, «Супруги», ин-фолио и кварто, «Аристократы», ин-фолио и кварто, «Врачи», ин-фолио и кварто. На самой нижней полке – книги большого размера. На четвертой полке – «Жестокость», «Мистицизм» и «Разное». Все зарубежное – на пятой.

Хотя ты и не найдешь моих «жемчужин», касающихся Коллекции за Занавеской, ты должен запомнить имена всех авторов, полные заголовки книг, их направленность, цены за выдачу напрокат и стоимость дополнительных услуг, которые предоставляются нашим лучшим клиентам. Также ты должен знать краткое изложение каждой книги. Например, приходит к тебе клиент и просит что-нибудь про содомитов, а ты ему невзначай предлагаешь «Радость прислуги», восхитительную книгу, где уже в первой главе рассказывается о том, как один парень изнасиловал труп девочки, а в последующих главах повествуется о менее традиционных преступлениях, касающихся любовных отношений. Стоимость два ливра или шесть – если непереплетенный октаво. [67]

– Я постараюсь сделать все возможное, чтобы перенять ваши методы.

– Вот одна из любимых книг графа. «История капитана Дионисия Рекомбура, или Приключения в гареме, – Ливре перевел дыхание, – а также его преступные злодеяния, предсказания, истории о привидениях и пожарах, – Ливре опять перевел дыхание, – сношениях с дьяволом, жестокости, вольности с коровой и заключении на острове Памплмаус». Должен сказать, заглавие книги обещает больше, чем есть на самом деле.

Клода расстроило то, что сахарная история не была изобретением самого аббата. Ливре рассказал, что полицейский лейтенант, преемник того, чье имя значится на обоях Клода, не доносит на них в суд только потому, что «Глобус» дарит ему по экземпляру каждой новой книги.

– Кстати, сегодня вечером придет один из его помощников за новой «Венерой», потому что теперь среда, день моего салона.

Стоит сразу предупредить читателя, что, несмотря на красноречие, свойственное возрасту, в каком пребывали Ливре и его знакомые, остроумные беседы редко украшали эти собрания по средам. Изящные разговоры в изящной атмосфере вы найдете разве что в больших, прохладных галереях Лувра или в уютных комнатках отеля «Рамбуйе». Если бы Вольтер шел по улице, где располагался «Глобус», он бы спокойно прошествовал мимо, не подозревая, что там идет собрание. Тем не менее Ливре тщеславно позаимствовал почетный титул, каким однажды Галиани [68]одарил Гольбаха, [69]и назвал себя le maitre d'hôtel de la philosophie. [70]Толпу постоянно сменяющих друг друга полицейских, деловых партнеров, клиентов, типографщиков и писак он снабжал разбавленным водой вином и разбавленными мыслями.

Ливре сказал Клоду, что при малейшей необходимости его будут звать. А если его позвали, то он должен немедленно войти. Клод прождал всю ночь, сидя на стуле за дверями читального зала, ведя молчаливый разговор с головой барана – набалдашником трости.

– Кто мой хозяин? – спросил Клод. Голова барана слушала, как юноша сам отвечает на свой вопрос: – Ливре – человек с обширными знаниями, но ему негде их применить.