Высота Стекла - Ана Гратесс Страница 47

– Ну какой же ты иногда деготь, Фери! Наверняка те проходимцы говорили о Стекле или о литературе. Но в данное время это почти одно и тоже. – Хранительница подмигнула напарнику, – ты пока приходи в норму, а я поразбираю бумажки всякие. Потом нам нужно будет провести вылазку или прогулочный променад, дабы осмотреться.

Фери откинулся на импровизированную лежанку, вперил взгляд в небесную «твердь». Там снова образовывалась прореха-дыра, но на сей раз она была огромной, много больше той, которая проплывала в высоте до этого. Хранитель выбросил из головы все мысли, и закрыв все пути к внешнему миру, отдался созерцанию.

Сквозь данное окно на город ниспадали зеленоватые лучистости, причудливо преломляемые под лиловым цветом далекой выси. А по черному, испещренному звездными точками пространству, сновали преобразователи старых моделей. Они тоже были похожи на мигающие точки, но от звезд их отличал дымный шлейф, который вырабатывался торсионными трубами. Завораживающее зрелище.

Прореха медленно заволачивалась атмосферой, и все снова приходило в обыденный вид. Солнце находилось где-то сзади, потому взору не мешала его яркая и очень теплая светимость. Фери поднял руку и принялся разглядывать теперь ее. «Кожа человеческая, без огурцовых пупырок, цвет усредненный беж, клонящийся в карамельный крен. Хорошо было бы найти отражательную поверхность. Интересно, что за лицо внутренние структуры намалевали?» – Думал парень, некоторое время рассматривая свою кожу.

Напарница бухнула на ткань, на которой сидела, увесистую пачку бумажек и устало вздохнула. Она правда казалась словно выжатой, хотя они совсем недавно прибыли в новое место с новыми телами. Это казалось странным.

– Гло, ты выглядишь так, будто все время до моего пробуждения ты то и дело что занималась разгрузкой тяжеловесных панелей на стройке.

– Состав здешнего воздуха чуть отличается от того, к которому мы приучились в нашем мире. Думаю, эти симптомы скоро пройдут, как органы привыкнут. Тебя это также, наверняка, ждет впереди, поэтому для подобного случая я раздобыла маленькую вещичку, – на этих словах Глорис вытащила из плетеной сумки пузырек с синей жидкостью.

– Похоже на цвет той синевы, в чьей пустотной пасти мы встретились. – Парень взял пузырек и стал его вертеть, пристально вглядываясь в поблескивающий синий. – Что это?

– Торговец драгоценностями!

– Что?

– Вечерний напиток по случаю нашего воссоединения, – Глорис снова подмигнула. – Одна его капля, добавленная в обычное питие, придаст сил и на ровных несколько часов одарит великолепным тонусом, при котором будут не страшны практически любые передряги.

– Какое чудачество неслыханное. – Фери все рассматривал волшебную жидкость. – Где взяла?

– У торговца драгоценностями говорю же. Денег у меня не было, зато я рассказала ему одну увлекательную историю, и он знак благодарности дал мне эту красоту, сказав при этом, что «только золото солнца может оживить мертвецкое лицо». – Глорис наматывала на руки круголя тонкой нити, не переставая говорить. – Пока что, смысл данного изречения для меня есть малая загадка, но жидкость я уже успела опробовать. Недалеко как три дня назад добавила капельку синевы в чай и прыгала и прыгала по пляжу, не в силах остановиться. Пробежала около пятнадцати километров и вовсе не устала!

– Чтож, я тоже как-нибудь опробую тонизирующего напитка.

Моток ниток, что лежал возле хранительницы, был завернуты в бумажный пакет. Глорис вертела нитями в поисках какой-то почти что невидимой глазу зазубрины, думая задним числом. Она совершала что-то вроде медитации, понял хранитель, внимательно наблюдавший за подругой. Видимо под данной гранью находился некий приветливый предмет, и парень решил не спрашивать о сем.

Через небольшой промежуток времени девушка завершила свое занятие и уставилась в горизонт, где яркие, теплые краски светились на манер лампочек. Слишком неправдоподобной казалась эта красота. Фери слушал море и к нему начала подступать некая апатичность. Ему сие пришлось совсем не по нраву.

– Милая Гло, давай пройдемся по близлежащим кварталам. Что-то на меня тоска начала накатывать. Плеск волн действует как-то угнетающе. – Вымолвил чуть побледневший Фери.

– А ты сможешь переставлять конечности в такт своему дыханию?

– Думаю, да. В любом случае, ты же меня поддержишь, если что пойдет не так, верно? – Спросил просиявший парень.

– Конечно, дружище ты мой ненаглядный!

Клубилась нега, плывя не знамо куда, ложились на песок длинные тени. Солнце приходило к закату. Все это напоминало собой недавнее странствие по глубинам вселенской жизненности. Слово само собой рассказывало длинные истории. Сперва Фери слушал Глорис, потом уже она вела ухом, а друг захватывал воздуха и несся по пустынным землям, просеивая песок и вековечную пыль. Некоторым вещам Гло не верила, но стоило ей заглянуть за свою спину, как все вставало на места.

Золотая звезда уже скрылась за горизонтом, а друзья все шагали вперед. Пляжные зонтики и маленькие лачужки остались позади, а приквартальные дома стали вырастать ввысь. Теперь лилово-розовое небо подпирали не взгляды прохожих, а небоскребы. Во времена «их» Павильона Мяса, кроме Высоты Стекла не было высоток, а здесь смотрите-ка…

– Могу догадаться, о чем ты думаешь, дорогой друг. Как только Высота будет крепчать, эти высотки начнут стирать с лица земли. – Предвосхитив вопрос вымолвила Глорис. Положа руку на грудь, она продолжила: – ведь священно Стекло нашего сердца! Мы его глашатаи и все мысли направлены только на улучшение лика нашей Башни!

– Хорошо в голову впечаталось, не правда ли? – Спросил повеселевший Фери.

– Практически намертво! Так и стоит перед глазами преподавательница с палочкой в руке и шлепает ею по деревянной столешнице, говоря все эти словеса. Мы были детьми, на нас такое конечно же произвело впечатление. Повторялась данная процедура ежедневно в течении нескольких лет. Эх, промыватели! – Притопнула ногой девушка, ввинчивая взгляд в синеющее небо.

«Еще на одну думу-стрелу стало меньше. Чем дальше «вдоль» идешь, тем «поперек» становится все ближе, и принимается рассматривать тебя со всех сторон. Этакий деятельный простой, еще одна созерцательная практика», – вертуны мыслей прибрали на короткое время внимание Фери.

Квартал за кварталом вырастали как грибы; возникали престранные существа, снующие из одной двери в другую; воспаряло в ноздри блистающее в свете фонарей стекло; слышались шепчущие или громкие голоса. Пару раз напарникам встретились сущи с розовой кожей, очень похожие на Назидателей, и различались они только цветом глаз, прямо, как и «те», далекие прихвостни Розовой Длани. А эти розовощекие бестии лишь обычные жители обычного города. И вскоре всему предстояло стать более сложным, если не невозможным от скрытой тирании вворачивающихся в голову установок.

Но такой расклад откроет себя только если хранители не изоблекут на свет Высоту, и не разрушат ее до самого основания. А основание приберут к себе в качестве трофея. Возвращаться назад они не намерены. Ибо Здесь так прекрасно и так спокойно. Дрянной порядок разрушится, не успев начаться, и произойдет сие прямо на их глазах. В теплом воздухе словно бы растворялось предчувствие скорых перемен, смешанное с остротой некоей перчинки.