Отцы - Валерий Панюшкин Страница 46

Детей вообще очень трудно накормить. Особенно в ресторане. Особенно в незнакомом ресторане. Особенно за границей. Особенно незнакомой едой. И особенно, Варенька, тебя. Давным-давно, когда твоему брату Васе было еще девять лет, мы впервые повезли его отдыхать на море. Это были греческие острова, было тепло, и отовсюду довольно навязчиво звучал сиртаки.

В первый же вечер на острове Корфу мы отправились ужинать в таверну. Я спросил Васю, что он будет есть, но на то ведь они и дети, чтобы не отвечать прямо. Вася попросил меня огласить весь список. Он и до сих пор, приходя в ресторан, внимательно читает меню, даже если дело происходит на Балканах, где заранее известно, что никакого блюда, указанного в меню, повар приготовить не может, а может приготовить только рыбу на гриле, мясо на гриле или салат с брынзой. Вот и тогда на острове Корфу мне пришлось подробно перевести сыну все пустые обещания, начиная со специальных предложений от шефа (мечты грека стать французом) и заканчивая десертами (мечты грека стать немцем).

Вася слушал внимательно, по каждому поводу требуя комментариев. Он довольно дотошно выяснял, можно ли все же считать греческое блюдо «сувлаки» шашлыком и если нельзя, то почему. Не менее подробно Вася выяснял, почему салат, приготовляемый с использованием болгарских перцев, называется греческим, а перцы в греческом салате называются болгарскими. Кажется, именно тогда появилась в нашей семье дежурная шутка «Надо было предохраняться». Эту шутку мы шутим всякий раз, когда в других семьях принято кричать на детей и раздавать детям подзатыльники, и поэтому я считаю, что мы хорошие родители.

– Ладно, – резюмировал девятилетний Вася наши гастрономические штудии. – Я буду лимонное мороженое.

Мама тем временем заказала уже и съела недурную рыбу на гриле, тогда как я продолжал переводить на голодный желудок:

– Почему лимонное мороженое? Я тебе, сын-собака, перевел все меню от корки до корки, а ты выбрал только лимонное мороженое?

– Да. – В Васином голосе звучало, разумеется, некоторое чувство вины, но и твердая решимость тоже. – Я буду лимонное мороженое. Это единственное, что я здесь знаю.

Все последующие дни, все две недели отпуска, Вася неизменно на завтрак, обед и ужин ел лимонное мороженое и только иногда с опаской пробовал что-нибудь то у меня из тарелки, то из тарелки у матери. К концу отпуска Вася прибавил таким образом к своему рациону шпинатный пай и куриный суп. Попробованные несколько раз из родительских тарелок, эти блюда постепенно стали едой, которую Вася знает и, стало быть, может есть.

Тебя накормить было еще труднее, да и сейчас с ума сойдешь от твоих правил не есть после семи и не есть на ночь ничего, кроме фруктов (и, честно говоря, шоколада). Кроме самого раннего младенчества, ты всегда была в смысле еды не то что привередлива, а просто это кошмар был какой-то. Дома из супов ты ела только куриную лапшу и зеленые щи. Из вторых блюд – только шашлык и макароны (без соуса, но зато с сыром пармезан и дезодорированным маслом). Из овощей ты ела огурцы и морковку (перед сном, за чтением «Хроник Нарнии»). Из фруктов – только персики. Из сладкого – все, кроме, кажется, халвы.

Как-то раз, когда мы остались с тобой дома одни, я попытался накормить тебя гороховым супом и получил строгую отповедь:

– У меня, папа, строгая конфетно-шоколадная диета.

В другой раз, поддавшись увещеваниям друзей, мы повели тебя по поводу небольшой аллергии к знаменитому доктору Волкову. Доктор запретил тебе есть куриную лапшу и зеленые щи. Он велел вообще не кормить тебя, пока ты не проголодаешься как следует и не станешь есть, что положено. Ты не ела пять дней. Смотрела на нас укоризненно-голодными глазами, но проявляла стойкость. На шестой день мы (папа, бабушка и мама), таясь друг от друга, сварили Варе, соответственно, макароны, куриный суп и зеленые щи.