Дождь из высоких облаков - Сергей Алексеев Страница 44

– Слушаю вас. – Чекист поправил фишку в ухе.

– Как это у вас называется? Вводная... Так вот, вводная задача следующая. В здании театрального центра находится человек...

– Кто он?

– Это имеет значение?

– Разумеется, Илья Николаевич.

– Журналист...

– Не тот, что... приходил к вам?

– Тот... Он ранен в ногу... Как его можно достать оттуда? Давайте рассмотрим все возможные варианты.

– Пока власти не начнут диалога с террористами, – отчеканил полковник, – вариантов нет.

– А сами мы не можем... вступить в диалог? По телефону, например? Я нашел номера директора центра, билетной кассы и вахты. Один из трех все равно ответит. И мы выйдем на связь с террористами.

– Этого делать нельзя, Илья Николаевич.

– Почему?

– Сейчас в этом направлении работают специальные службы силовых структур. Мы можем помешать, а то и вовсе испортить дело.

– А если не работают?

– Такого не может быть, Илья Николаевич. Я уверен, контакт с боевиками уже установлен и требования их известны.

– Почему нет результатов? Почему ничего не сообщают?

– Об этом никогда не сообщают. Это специфическая оперативная работа. Ее не видно, не слышно. Своеобразная торговля. Специалисты сейчас изучают и растаскивают ситуацию. На составляющие...

– Хорошо, но ведь есть возможность незаметно проникнуть в здание. Например, через теплосети, колодцы.

– Наверное, есть, – мягко согласился чекист. – Но сейчас все коммуникации под контролем силовиков.

Илья прошелся по кабинету.

– Неужели ничего нельзя сделать? У вас же сохранились связи? Личные?

– Да.

– Ну так используйте! Постарайтесь хотя бы выяснить обстановку!

Он и глазом не моргнул.

– Я не имею права вмешиваться в операции спецслужб.

– За что я вам плачу такие деньги? – опешил Илья. – Когда потребовалось сделать что-то конкретное, вы ничего не можете!

– Извините, Илья Николаевич, – с профессиональной выдержкой проговорил тот. – Я исполняю свои обязанности, определенные договором и вашей инструкцией. Освобождать заложников не входит в мою компетенцию.

– Это форс-мажорные обстоятельства, полковник!

– Да, безусловно. Но они не связаны с издательским домом «Фатум-пресс».

Илья повалился в кресло.

– Идите вон!

Надежда бежала по коридору от Крикаля, когда позвонила Рита.

– Надежда, нам нужно срочно встретиться! – серьезно заявила она. – Я придумала. Я все придумала!

– Что придумала?

– Как можно победить террористов!

– Ты бы лучше думала о маме! И о своем братике!

– Не нужно разговаривать со мной, как с ребенком, – вдруг отрезала девочка. – Спускайтесь, я стою возле вашего корпуса.

Надежда даже не нашлась что ответить, остановилась и выключила телефон. Потом заскочила в корреспондентскую, накинула плащ, прихватила сумочку и побежала к лифту.

Укрывшись зонтиком, Рита разгуливала по площадке возле крыльца, на плечике ремешок изящной сумочки, туфельки на каблучках – эдакая маленькая женщина...

– Нас никто не должен слышать, – предупредила она и, взяв Надежду под руку, повела в сторону, к мокрым скамейкам. – Это тайна. Если нас подслушают террористы, ничего не получится.

Все это напоминало сейчас неуместную детскую игру и очень раздражало Надежду.

– Хорошо, говори, – поторопила она. – У меня мало времени.

– Это секрет государственной важности.

– Понимаю, говори...

– Если бы мой папа не попал в заложники, я бы ничего не придумала, – шепотом заговорила она. – Но когда оказываешься в безвыходном положении, приходят самые оригинальные решения.

– Ну, и что ты придумала?

– Театральный центр заминирован, правильно? Никакой штурм невозможен. Они сразу взорвут здание.

– Я это знаю, знаю, – теряла терпение Надежда. – Что нужно сделать?

Девочка встала на скамейку, чтоб быть вровень с Надеждой, укрыла ее зонтиком и зашептала в ухо:

– Нужно взять усыпляющий газ и пустить его в «Норд-Ост». Какой-нибудь нервно-паралитический, чтоб подействовал мгновенно. Я смотрела в Интернете, такие газы есть...

Надежда чуть отпрянула и поежилась от ее слов. Глаза Риты блестели, однако внешне она была совершенно невозмутимой.

– Ну и что дальше?

– Потом нужно обезвредить террористов и освободить заложников.

– Как обезвредить?

– Войти туда в противогазах и всех схватить. Или уничтожить.

– Ты думаешь, этого уже не придумали? Не догадались?

– Нам это неизвестно, – жестко произнесла Рита. – Поэтому вы должны рассказать про мой план президенту. Или директору ФСБ.

– Как же я им расскажу? Это невозможно!

– Я все придумала. Вы пойдете брать у них интервью.

– Как? Думаешь, так просто, пришел и взял...

– Мама позвонит Крикалю, – не моргнув глазом продолжала она. – И попросит, чтобы он устроил пресс-конференцию. Крикаль сделает для мамы все, что она ни попросит.

– Почему ты так решила?

– Я слышала все, что говорила вам мама, – преспокойно сообщила девочка. – От меня не надо ничего скрывать. Папа, например, не позволял себе этого. И скрыл только то, что я дочь Крикаля.

– Рита?

– Не надо меня обманывать, Надежда, – жестом остановила она. – Ну и что, если я биологическая дочь другого мужчины? Папа у меня один, и я хочу ему помочь... И еще, скажите президенту, я теперь буду придумывать такой газ, который бы действовал только на террористов и всяких преступников.

– Это невозможно, Риточка.

– Вам так кажется, – деловито перебила девочка. – Тут важно найти алгоритмы. И я их найду. Вы видели глаза террористов? И особенно женщин в черном? Даже на экране заметно – в них отражается смерть. Если я это вижу, значит, смерть – категория физическая. А все физическое имеет исходные качества. Это вид энергии! И если так, то алгоритмы существуют!

Надежду знобило от ее слов.

– Ты бы лучше придумала имя брату.

Рита спрыгнула со скамейки и по-детски беззащитно посмотрела снизу вверх.

– Папа звонил... И связь с ним оборвалась. Значит, будет Иван...

Илья сидел одетым между двух накачанных полуобнаженных мужчин, только что вышедших из парной. Молча пили пиво.