Harmonia caelestis - Петер Эстерхази Страница 44

218

Мой отец как две капли воды похож на принцессу Диану (просто живой портрет). Поэтому королевский дом нанял его дублером (точнее, дело поручили одному ООО, а то уже подключило отца), чтобы иногда мой отец замещал принцессу на всяких общественных церемониях. Недавно с этой почетной должностью он расстался. Роль принцессы меня чуть с ума не свела, все здоровье угробил. Он настолько отождествлял себя с леди Ди, что так же страдал депрессией, имел те же проблемы в семейной жизни и даже мучился, как, бывало, принцесса, несвареньем желудка. Брак его пошел под откос, ибо мать моя не могла примириться с двойной жизнью отца. Может, он был дублером Ди и в ее знаменитых на весь белый свет похождениях? И случилось то, что случилось… Судьба дублера.

219

Кого можно назвать алкоголиком (моего отца!)? Алкоголик — не тот, кто пьет слишком много, а тот, кто не может остановиться. О чем говорит статистика? В классе из двадцати пяти учеников в среднем трое являются детьми алкоголиков. В любой случайно отобранной группе молодых людей у каждого восьмого или десятого хотя бы один из родителей — алкоголик. В любом городе проблемы с алкоголизмом отмечаются в каждом десятом доме. Мой отец жил как раз в таком доме. И что же Иисус Христос сказал (моему отцу) по этому поводу? 1. Ты не один. Я с тобою и проч. Плюс статистика. 2. Проблема в том, что свои проблемы ты ни решить не можешь, ни замести под ковер, ибо проблемы больше самого тебя. И больше ковра. Но Я больше (выше и тяжелее) всего на свете, включая твои проблемы. Поэтому отдыхай на груди Моей. 3. Измени себя. Знаю, это пугает, да и сопряжено с некоторым риском, но нельзя забывать и проч. 4. Я жду только твоего согласия, чтобы стать для тебя источником силы и надежной опорой. 5. Я люблю тебя и принимаю тебя таким, каков ты есть. Любовь Моя опирается не на дела твои, кои мерзки и отвратительны, а на то, что ты сотворен Мною по образу и подобию Моему. Благословляю же тебя во веки веков. 6. А теперь с Богом, давай махнем!

220

Для начала, ибо вначале было начало, мой отец выпил стакан зубровки, потому что по опыту знал (знает), что в качестве утреннего декохта люди ничего лучшего еще не придумали. Так. Стакан зубровки. А потом — на улице Пушкина — другой стакан, только уже не зубровки, а кориандровой. Один знакомый моего отца говорил, что кориандровая действует на человека антигуманно, то есть, укрепляя все члены, ослабляет душу. С моим отцом почему-то случилось наоборот (дух окреп, а члены ослабли), но и это антигуманно. Поэтому там же, не сходя с места он добавил еще две кружки жигулевского пива и из горлышка альб-де-десерт. Мой отец помнил — это он отчетливо помнил, — что на улице Чехова он выпил еще два стакана охотничьей. До сих пор от Восточного вокзала до Ниредьхазы пьют коктейли моего отца. Пьют «ханаанский бальзам» (его в просторечье называют «чернобуркой») — жидкость в самом деле черно-бурого цвета, с умеренной крепостью и стойким ароматом. Это уже даже не аромат, а гимн. «Пить просто водку, даже из горлышка, — в этом нет ничего, кроме томления духа и суеты. Смешать водку с одеколоном — в этом есть известный каприз, но нет никакого пафоса. А вот выпить стакан „ханаанского бальзама“ — в этом есть и каприз, и идея, и пафос, и сверх того еще метафизический намек. Какой компонент „ханаанского бальзама“ мы ценим превыше всего? Ну конечно, денатурат. Но ведь денатурат, будучи только объектом вдохновения, сам этого вдохновения начисто лишен. Что же, в таком случае, мы ценим в денатурате превыше всего? Ну конечно: голое вкусовое ощущение. А еще превыше тот миазм, который он источает. Чтобы этот миазм оттенить, нужна хоть крупица благоухания. По этой причине в денатурат вливают в пропорции 1:2:1 „бархатное“ пиво, лучше всего „останкинское“ или „сенатор“, и очищенную политуру. Не буду вам напоминать, как очищается политура, это всякий младенец знает. Почему-то никто в Венгрии не знает, отчего умер Петефи, а как очищается политура — это всякий знает». Короче, денатурат — 100 г, «бархатное» пиво — 200 г, политура — 100 г. «Дух Женевы»: «белая сирень» — 50 г, средство от потливости ног — 50 г, пиво жигулевское — 200 г, лак спиртовой — 150 г, политура очищенная — 100 г. «Слеза комсомолки»: лаванда — 15 г, вербена — 15 г, «лесная вода» — 30 г, лак для ногтей — 2 г, зубной эликсир — 150 г, лимонад — 150 г. Приготовляемую таким образом смесь надо двадцать минут помешивать веткой жимолости. Иные, правда, утверждают, что в случае необходимости можно жимолость заменить повиликой. Это неверно и преступно! «Сучий потрох»: пиво жигулевское — шо г, шампунь «Садко — богатый гость» — 30 г, резоль для очистки волос от перхоти — 70 г, средство от потливости ног — 30 г, дезинсекталь для уничтожения мелких насекомых — 20 г. Все это неделю настаивается на табаке сигарных сортов — и подается к столу… Уже после двух бокалов этого коктейля человек становится настолько одухотворенным, что можно подойти и целых полчаса с расстояния полутора метров плевать ему в харю, и он ничего тебе не скажет.

221

Мой отец регулярно, дисциплинированно, по собственной воле и к собственному удовольствию принимал перорально жидкость, получаемую в результате сбраживания свежевыжатого виноградного сока и содержащую в себе этиловый спирт, глицерин, органические кислоты, сахара (глюкозу и фруктозу), дубильные, красящие, экстрактивные, минеральные вещества (калий, железо), ферменты, энзимы, полезные витамины и проч. С таким же усердием он принимал в себя и другую жидкость, не содержащую сахара, зато содержащую не менее 40 % так называемого спирта и некоторое количество так называемых сивушных масел. Менее охотно он принимал (хотя и не одобрял!) тот же продукт промышленного изготовления с применением фруктовых эссенций. Синтетика, тьфу! Был также пенящийся напиток с хмелевым вкусом, для приготовления которого используется от 17 до 29 кг солода на гектолитр воды. Все это, попадая в желудок моего отца, всасывалось в кровь и, воздействуя на центральную нервную систему, снимало у старика напряжение, делало его рассеянным (олень? тюлень?), вызывало пошлые ассоциации (дырокол ассоциировался у него с фаллосом), ослабляло память (а тебя как звать, пизденыш?), обучаемость, рассудительность, не говоря уж о самокритике и самодисциплине. Через какое-то время он впадал в эйфорию, то есть беспричинно радостное, приподнятое настроение. Сильное возбуждение раскрепощало двигательные центры, что проявлялось в чрезмерно громких словоизлияниях, пении, желании побороться (понарошку, а то и всерьез), посостязаться (как называется столица Бразилии?). Все это сопровождалось расстройством речи, нетвердостью походки и удивительным раздвоением зрения при попытке совместить ключ с замочной скважиной. После фазы возбуждения дыхание моего отца замедлялось, он становился вялым, сонливым и наконец ложился. Захрапел, скотина, говорила мать (иногда: захрапел, скотина несчастная). Со временем, как у собаки Павлова, которая выделяла слюну, причем совершенно непроизвольно, спонтанно, не при виде еды, а услышав звонок, у моего отца выработался условный рефлекс, возник своего рода мостик между алкоголем и опьянением, на который мой папочка вступал совершенно непроизвольно (см. слюноотделение). Постепенно менялась также пропорция между дозой, необходимой для облегчения, и дозой для достижения опьянения. Поначалу пропорция эта была одна к шести кружкам, затем 3:5, потом 4:4 и наконец 5:3, то есть опьянение со всеми его сопутствующими обстоятельствами (ключ, замочная скважина) уже наступало, а облегчения все еще не было. Разумеется, мой отец о существовании этого мостика не догадывался, точно так же как и о злосчастной собаке Павлова, и по этой причине он, как и все мы, презирал себя. Он думал, что все зависит от силы воли, и решил испытать ее, но потерпел поражение. Однако жить в постоянном презрении невозможно, и началась игра в прятки — он прятал зелье в платяном шкафу, под матрасом, в сливном бачке, в бутылочке из-под уксуса, в термосе А когда уровень алкоголя в крови снижался, то наступали потливость, тревога, гиперчувствительность (не только еврейское качество!), слабость, понос, бессонница, сильная дрожь (тремор) и куча всяких психомоторных проблем. Галлюцинации чаще всего представляли собой видения разного рода прозрачных подвижных объектов — мелких зверушек, классических мышек (как правило, альбиносов), насекомых, львов, кошек, проводов, веревок, фонтанов. Мой отец отдавал явное предпочтение мышам и после этого спал как убитый. «Сын мой, отец, возможно, и гений, но как человек — просто жалкий тип…» «Как часто я умоляла его, уймись, подумай, сколько на тебе обязанностей, хватит таскаться по кабакам. С таким именем, да имея четверых таких сыновей, нельзя так пятнать себя. Бедный отец, мне его бесконечно жаль. Но и себя тоже».