Доктор Вишневская. Клинический случай - Андрей Шляхов Страница 43

«Смешной, — подумала Анна, проникаясь к Панферову. — Другой бы просто спросил бы, вставая из-за стола: „Поедем к тебе или ко мне?“». Нахрапистость в мужчинах Анна ценила, но только не в любовных делах. Тем более что все нахрапистые обычно быстро выдыхались да и было с ними не очень интересно, как-то спортивно, что ли. На старт — внимание — марш — бережем дыхание — работаем, работаем — выходим на финишную прямую — финишируем — кто не кончил, я не виноват.

В качестве поощрения Панферов получил одну из самых душевных улыбок, на которые была способна Анна и комплимент своему галстуку в абстрактных разводах, прекрасно оживлявшему строгий темно-синий костюм.

— Не люблю разъезжать с большим багажом, — улыбнулся Панферов, — вот и беру один костюм и к нему три-четыре галстука, на разные случаи.

— Хорошо вам, мужчинам, — откровенно позавидовала Анна. — Всего одна деталь — и совсем другое впечатление.

— Я к этой детали, если честно, никак не привыкну, — пользуясь удобным моментом, Панферов потянул за галстук, слегка ослабляя его и расстегнул верхнюю пуговицу сорочки. — Но что поделать — статус.

— А забить не пробовал? — поддела Анна.

— Я не знаю, как у вас, а у нас в Японии, все, кто позволяет себе выбиться из «официозного» стиля, тут же зачисляются в алкаши или чокнутые. Мне такой славы не надо.

— Сурово там у вас.

— Не то слово. Я, кстати…

Панферов умолк, не желая продолжать при официанте, который принес им кофе. Анна заказывала двойной эспрессо без сахара, а Панферов — капуччино, но официант, привыкший к тому, что капуччино предпочитают дамы, поставил его перед Анной, а Панферову, соответственно, достался эспрессо.

— Наоборот, — сказала Анна.

Официант, что называется, «затупил» — вместо того, чтобы поменять чашки местами, повернул Аннину чашку так, чтобы ручка оказалась слева.

— Проще поменяться местами, — прокомментировал Панферов.

До официанта наконец-то дошло. Переставив чашки он быстро ушел и так же быстро (Панферов еще и заговорить не успел, только ковырнул ложечкой молочную шапку) вернулся с вазочкой на подносе.

— Комплимент от заведения, — важно сказал он, переставляя вазочку в центр стола.

В вазочке оказалось довольно неплохое печенье. Разноцветное, похожее на цветочные лепестки и буквально рассыпающееся во рту.

— Я, кстати, подумываю о переезде в Москву, — начал Панферов. — Давно подумываю, даже к недвижимости прицениваюсь. Если продать обе мои квартиры и дачу, то на приличное жилье в Москве хватит.

— Ой ли? — усомнилась Анна.

— Хватит, — уверенно заявил Панферов. — Родительская квартира — это четырехкомнатные хоромы в самом центре, на Красном проспекте. Две минуты пешком от площади Ленина… Да и моя двушка не на окраине. На окраине — родительская дача, она можно сказать — уже в черте города.

— Тоже хоромы? — улыбнулась Анна.

— Не Фонтенбло, конечно, — скромно улыбнулся в ответ Панферов, — но по нашим провинциальным меркам очень достойно. Главное, даже не дом, а участок — на ровном месте, все коммуникации, дорога асфальтированная, в соседях академики с профессорами. Так что, насчет жилья я не переживаю. А вот насчет работы…

Многозначительная пауза побуждала Анну что-нибудь сказать или спросить.

— Я могу спросить… — начала она, но Панферов улыбнулся и махнул рукой, мол — спрашивал уже.

— А помочь можешь? — спросил он.

— Конечно, — что бы не помочь человеку — узнать о вакансии или, скажем, словечко замолвить. — Ты уже определился с приоритетами? В смысле — куда тебе больше хочется.

— Я не только с приоритетами определился, но и с местом работы и с будущим начальством, — в голосе Панферова отчетливо зазвучали самодовольные нотки. — И к тебе, Анна, у меня есть серьезный разговор.

— Если серьезный, то давай поговорим на улице, — предложила Анна. — Хочется пройтись немного…

— На свежем воздухе и соображается лучше, — поддержал Панферов, взмахом руки подзывая официанта.

Расплатиться за себя Анне не удалось. Увидев в ее руке кошелек, Панферов округлил глаза в притворном ужасе, и попросил:

— Не обижай.

Не обижать, так не обижать. Анна убрала кошелек обратно. Тем более что наели и напили они не на много — меньше тысячи с носа, и это уже с учетом чаевых. С вином, кстати говоря, Панферов угадал — выбрал хоть и недорогое, но приятное.

Направления не выбирали — как-то так получилось, что по обоюдному интуитивному согласию прошли немного прямо, затем повернули направо и по узкому Костянскому переулку двинулись к Сретенскому бульвару. Шли по середине проезжей части, потому что тротуары с обеих сторон были сплошь заставлены автомобилями.

— Хочется переехать так, чтобы сразу же пустить корни, — начал Панферов. — Чтобы продолжать, а не начинать заново… С жильем после переезда проблем не будет, уже плюс, вот бы еще с работой удалось…

— Так что там с работой? — подбодрила Анна.

— Сложно все… — вздохнул Панферов. — М-м-м… Неоднозначно…

Так до бульвара вздыхал и мекал, а там предложил:

— Давай присядем, а то на ходу мысли путаются.

Присели.

«Потрясающая какая-то робость, — думала Анна, разглядывая вблизи профиль Панферова. — Ну прямо, как восьмиклассник. Интересно, что у него там за проблема? Фиктивный брак для постоянной регистрации нужен? Навряд ли — в купленную квартиру зарегистрируется. Или он воспылал не фиктивными чувствами? Нет — по нему не скажешь. Да и потом романтическое объяснение требует если не букетика, то хотя бы одной розочки. Для создания антуража. Да нет, глупости. Протекция и поддержка ему нужны. Только я ведь не завкафедрой и не ректор…».

— Я, знаешь ли, собираюсь работать на той же кафедре, что и ты, — наконец-то признался Панферов и улыбнулся. — Нет возражений?

— Нет, отчего же? Только вот мечты о быстрой карьере придется оставить. У нас не та кафедра, которая может стать стартовой площадкой.

— Дело не в кафедре, — Панферов несогласно мотнул головой, — дело в людях.

— Свести тебя с Белкиным? — полуспросила — полупредложила Анна. — Мне это нетрудно.

Это было совсем нетрудно, потому что Аркадий Вениаминович никогда не играл в недоступность, тем более с коллегами.

— Не нужно, — отказался Парфенов. — Белкин — битая карта, от которой надо поскорее избавиться.

Около минуты Анна осмысливала услышанное. Белкин? Это Белкин — битая карта? Это Белкин — битая карта, от которой надо поскорее избавиться? Аркадий Вениаминович?

— Дело нелегкое, но перспективное, — так и не дождавшись ответа, сказал Панферов. — Новый заведующий был бы признателен тебе за помощь.

— А новый заведующий — это ты? — вырвалось у Анны.