Есть, молиться, любить - Элизабет Гилберт Страница 43

Приятно, когда у науки и религии находится точкапересечения. Недавно я прочла статью в «Нью-Йорк таймс»: группа неврологовподключила тибетского монаха (по доброй воле) к экспериментальному приборусканирования мозга. Им хотелось увидеть, что происходит внутри просветленногоума, — говоря научным языком, в моменты того самого просветления. В умеобычного думающего человека постоянно крутится штормовой вихрь мыслей иимпульсов, отображаемых системой сканирования в виде желтых и красных вспышекЧем сильнее злость или страсти, обуревающие подопытного, тем ярче и отчетливеевспышки. Но, описывая состояние остановки ума во время медитации, мистики всехвремен и культур сходились в одном: ощущение конечного единения с Богомвозникает в виде голубого света, исходящего из макушки. В йогической традициион носит имя голубой жемчужины, и каждый, кто ищет, стремится найти именно его.Естественно, тибетский монах, подключенный к системе во время медитации, сумелполностью успокоить свой ум — ни желтых, ни красных вспышек никто не увидел.Более того, вся нервная энергия монаха, постепенно скапливаясь, сконцентрироваласьв центре головы — это было прекрасно видно на мониторе — и образовала маленькийкомочек прохладного голубого света. Голубую жемчужину. В точности, как ееописывали йоги испокон веку.

Это и есть конечное место сосредоточения кундалини шакти. Средииндийских мистиков, как и во многих традициях шаманизма, кундалини шакти считаетсяопасной силой, с которой не стоит экспериментировать без постороннего надзора.Неопытному йогу может в прямом смысле снести голову. Чтобы направить ученика понужному пути, необходим учитель, гуру, а в идеале и безопасное место дляпрактик — ашрам. Говорят, что именно прикосновение гуру (в буквальном смысле —физическое, или более сверхъестественного толка, например, во сне) высвобождаетсвязанную энергию кундалини из клубка в основании позвоночника и подталкиваетее к началу путешествия вверх, навстречу божественному. Этот моментвысвобождения называется шактипат — божественная инициация, — и этовеличайший подарок, который способен сделать просветленный мастер своему ученику.Ощутив прикосновение гуру, ученик может годами трудиться, чтобы достигнутьцели, однако начало пути положено. Энергия освобождена.

В моем случае шактипат имел место два года назад, когда явпервые познакомилась с гуру в Нью-Йорке. Это случилось во время двухдневногоритрита в ее ашраме, в горах Кэтскиллз. После встречи с гуру я не ощутиланичего особенного, хотя надеялась узреть ослепительное божественноеприсутствие, быть пораженной голубой молнией или увидеть будущее. Но мысленносканируя тело на наличие каких-либо особых ощущений, почувствовала лишь легкийголод — как обычно. Помню, тогда я думала, что моя вера недостаточно крепка,чтобы когда-либо пережить нечто даже близкое к высвобождению кундалини шакти. Мнеказалось, что я слишком образованна, что мне не хватает интуиции и мой духовныйпуть будет носить скорее интеллектуальный, чем мистический характер. Я будумолиться, читать книги, в моей голове будут возникать глубокие мысли, новоспарить к божественному медитативному блаженству, вроде описываемого святойТерезой, мне, увы, не дано. Но я не против. Я все равно люблю духовныепрактики. Только вот кундалини шакти не для меня.

Но на следующий день произошло кое-что интересное. Мы всееще раз собрались с гуру. Она провела медитацию, и в середине сеанса я уснула(а может, погрузилась в иное состояние), и мне приснился сон. Я была на берегуокеана. На меня с неумолимой быстротой надвигались громадные страшные волны.Вдруг рядом со мной возник человек Это был учитель моей гуру — великий ихаризматичный йог, которого я назову Свамиджи (Свамиджи на санскрите — «любимыймонах»). Он умер в тысяча девятьсот восемьдесят втором году. Я знала его лишьпо фотографиям в ашраме. Но, признаться, даже на фотографиях он всегда казалсямне малость жутковатым, слишком могущественным — в нем было чересчур многоогня. Я уже давно старалась не думать о Свамиджи и избегать его взгляда,проникающего в меня с фотографии. Он словно давил на меня. Не мой тип гуру,одним словом. Моя милая, добродушная, женственная наставница всегда нравиласьмне больше, чем этот покойный (и от этого не менее свирепый) персонаж.

Но теперь Свамиджи возник в моем сне. Он стоял рядом наберегу океана во всем своем величии. Я была в ужасе. Тут Свамиджи показал нанабегающую волну и сурово приказал: «Я хочу, чтобы ты нашла способ ееостановить». Я в панике достала блокнот и стала рисовать изобретения, которыепомогли бы остановить атаку океанских волн. Я рисовала массивные дамбы, каналыи плотины. Но все мои схемы были глупы и бессмысленны. Я знала, что это мне непод силу (я же не инженер!), но чувствовала, что Свамиджи смотрит на менянетерпеливо и осуждающе. Наконец я сдалась. Все мои изобретения оказались илибестолковыми, или хлипкими и неспособными удержать натиск волн.

И тут я услышала, что Свамиджи смеется. Этоткоротышка-индиец в оранжевом монашеском одеянии буквально надрывался, сгибалсяпополам от смеха, утирал слезы с глаз.

— Ответь-ка, деточка, — сказал он, тыча пальцем вгромадный, мощный, необъятный, бушующий океан, — скажи на милость: как тысобиралась остановить это?