Десятое декабря - Джордж Саундерс Страница 42

Я: Безусловно. Я приложу все усилия.

После обеда, когда я поехал в город, чтобы получить по маминому рецепту обезболивающее, по рецепту Бет – против стеснения и еще обезболивающее по рецепту отца, увидел Марту и Нейта.

Я посигналил, высунулся из окна, помахал, остановился, вышел.

Привет, Тед, сказал Нейт.

Что тут у вас? сказал я.

Наш дом просто в жопе, сказал Нейт. Ты посмотри на него. В жопе, верно? Меня просто трясет от бешенства.

Да, их дом никуда не годился. Крыша была залатана синим полотном, их детишки осторожно прыгали с тачки в грязную лужу, тощий пони стоял под качелями и вылизывал себя до крови, словно хотел быть чистым, когда ускачет наконец, к более приемлемой жизненной ситуации.

Я хочу знать, где тут взрослые? сказал Нейт.

Потом он подобрал с земли обертку от «Сопли» и посмотрел, куда бы ее выбросить. Потом просто уронил, и бумажка упала ему на ботинок.

Идеально, сказал он. История моей жизни.

Черт, сказала Марта и сняла обертку.

Только уж ты меня не бросай, сказал Нейт. Кроме тебя, у меня никого нет, детка.

Есть, сказала Марта. У тебя есть дети.

Если еще что добавится, я просто застрелюсь, сказал Нейт.

Я что-то засомневался, что у него хватит на это пороху. Хотя кто может знать?

Так что там происходит на вашей работе? сказал Нейт. Вот эта тут приехала сама не своя. Хотя она и получила повышение.

Я чувствовал на себе взгляд Марты типа: Тед, моя жизнь зависит от тебя.

Я понял: это ее требование. Мой жизненный опыт – а я его не совсем чтобы в парке приобрел – заставляет меня согласиться с идеей: Если что-то не сломано, не чини. И я бы еще и дальше развил: Даже если что и сломано, оставь его в покое, а то и вовсе доломаешь.

Ну, я сказал пару слов, мол, повышения – дело волнительное, вызывают немало стресса.

В благодарность – улыбка от Марты. Она проводила меня до машины, дала три помидора с собственной грядки, которые, по правде говоря, имели какой-то старческий вид: крохотные, робкие, сморщенные.

Спасибо, – прошептала она. – Ты спас мне жизнь.

На следующее утро в моем шкафчике лежала форма Шагающего стражника и стаканчик «Дикси» с желтой таблеточкой внутри.

Ура, подумал я, наконец-то Роль с лекарственной подпиткой.

Вошла миссис Бриджис из «Здоровья и защиты» с паспортом безопасности на таблетку.

Миссис Бриджес: «Значит, здесь мы имеем сто миллиграммов СтиляРыцаря®. Помогает в улучшении. Особенность СтиляРыцаря® в том, что у вас возникает потребность в воде».

Я принял таблетку, пошел в Тронный зал. Предполагалось, что я должен сторожить дверь, за которой, как предполагалось, думает король. Там и в самом деле находился король: Эд Филлипс. Туда посадили короля, потому что один из наших Сценарных штампов гласил: Прибывает Гонец, пробегает мимо Шагающего стражника, распахивает дверь, Король называет Гонца дерзким, Шагающего стражника – безмозглым, Гонец морщится, закрывает дверь, обменивается несколькими словами с Шагающим стражником.

Гости вскоре почти заполнили наш Нескучный уголок. Гонец (он же Кайл Сперлинг) промчался мимо меня, распахнул дверь. Эд назвал Кайла дерзким, назвал меня безмозглым. Кайл поморщился, закрыл дверь.

Кайл: Приношу извинения, если я нарушил протокол.

Я не стал произносить свои слова, а именно: Твоя неосмотрительность свидетельствует о человеческой страстности.

Вместо этого я ему ляпнул: Да нет проблем.

Кайл, истинный профессионал, не промедлил ни секунды.

Кайл (протягивая мне конверт): Прошу тебя вручить это немедленно. Срочное послание.

Я: Его величество пребывает в раздумье.

Кайл: Под бременем многих раздумий.

Я: Верно. Пребывает под бременем многих раздумий.

И тут СтильРыцаря® начал действовать. Во рту у меня стало сухо. Я почувствовал, что со стороны Кайла очень мило не замечать моей лажи. Мне вдруг стало ясно, что Кайл мне по-настоящему нравится. Да я даже люблю его. Как брата. Товарища. Благородного товарища. Я чувствовал, что мы с ним перенесли немало бурь. Мне казалось, например, что в какой-то момент в какой-то далекой земле мы стояли бок о бок у стены замка, сверху лились потоки горячей смолы, а мы горестно смеялись, словно говоря: Жизнь коротка, так давай же поживем. А потом: Эй, вы там! Пошли на приступ. Под хор проклятий взлетели примитивные лестницы, хотя какие именно проклятия звучали, я не помню, как не помню и результата названного Приступа.

Кайл тут же удалился. Я с радостью развлекал гостей, используя Остроумие и всевозможные Колкости, радуясь тому, что я, после многих моих Тягот, достиг такого положения в Жизни, когда могу радовать Весельем Всех и Вся.

Вскоре Приятность Дня, уже и без того Существенная, значительно увеличилась Прибытием моего Благотворителя Дона Муррея.

И сказал Дон Муррей, весело подмигнув: Тед, знаешь, что мы с тобой должны делать время от времени? Ездить куда-нибудь вместе. Например, на рыбалку? Отдохнуть на природе. Что угодно.

Сердце у меня затрепетало от этого Предложения. Порыбачить, поохотиться, разбить палатку вместе с этим благородным Джентльменом! Бродить по широким Полям и зеленым Лесам! Отдохнуть в Конце Дня в каком-нибудь тихом Загородном Доме близ петляющего Ручья и там, под звуки приглушенного Ржания наших Жеребцов, тихо поговорить обо Всем на свете – о Чести; о Любви; об Опасности; о хорошо исполненном Долге!

Ну тут Произошло роковое Событие.

А именно Появление упомянутой выше Марты в облачении Привидения. Привидений было три, чтобы быть точным – с двумя другими Дамочками в Белом (конкретно – Меган и Тиффани). Эти Три Девы улучшали Приманку Весельем: они были призраками, которые взаправду Обитали в Замке, все время Гремели Цепями и Печально Плакали, а наши Гости в Нескучном уголке, огороженном Красными Канатами, реально Глазели, Распахивали Рты и Визжали от этого Зрелища.

При виде Марты – которая, хотя и была Весела, несла След некоего Мрачного Воспоминания (и я хорошо знал какого), – несмотря на недавнее Везение, мне сделалось немного Грустно.

Отметив Перемену в моем Настроении, Марта тихо заговорила со мной, Апарт.

Марта: Все классно, Тед. Я это пережила. Серьезно. Без дураков. Забудь об этом.

О, это женщина Завидной Добродетели, которая так Страдала, но снизошла до разговора со мной на Манер такой Откровенный и Прямой, своими Словами соглашаясь хранить свой Позор в таком суровом Заточении!

Марта: Тед, ты не болен?

На что я дал Ответ: Истинно говорю, я был Нездоров, был Растерян и Невнимателен; но сейчас я Обрел свое прежнее Я и настоящим приношу Многократные Извинения за мое прошлое Небрежение по отношению к Тебе, дорогая Дама.