Стоя под радугой - Фэнни Флэгг Страница 42

На следующий день, после школы, Бетти Рэй и Бобби разворачивали рождественские украшения, а Док принес три новые гирлянды. Мигающие лампочки у них уже были, а эти меняли цвет.

Когда пришел Джимми, они с Доком повесили на дверь новый рождественский венок, присланный одним из спонсоров Дороти, Сесилом Фиггзом. После обеда все украшали гостиную, а Мама Смит руководила: сидела на диване и командовала, что куда приладить. К вечеру на каждом окне красовались картонные подсвечники с синими лампочками, красные бумажные буквы на дверях желали всем прохожим ВЕСЕЛОГО РОЖДЕСТВА, а на елке в углу висели атласные шарики – красно-зеленые и красно-синие с белым налетом изморози. На ветках была рассыпана серебристая мишура, а на верхушке красовался ангел в виде кокер-спаниеля с крылышками, подаренный одним радиослушателем в честь Принцессы Мэри Маргарет.

Наутро, в 8.54, Дикси Кэхилл и все шестнадцать ее учеников в гриме и в костюмах спустились с крыльца школы танцев. Дикси построила их в шеренгу на улице, дунула в свисток и повела через весь город на программу Соседки Дороти. Они выступали каждый год. Поскольку на танцевальных туфлях у всех было по колокольчику, шум на улице они подняли приличный. «Будто стадо оленей мимо прогнали», – сказал парикмахер Эд. Таким макаром они взошли на веранду Дороти и выстроились в гостиной в ожидании, когда настанет их черед.

Дом был полон людей. Оркестр колокольчиков построился перед входом в гостиную – они выступали следующие, а Эрнест Кунитц оказался зажатым в углу: ему, как всегда, исполнять соло на трубе. Соседка Дороти в прекрасном настроении вышла в прихожую в зеленом рождественском платье с серебряными колокольчиками на корсаже. У нее был двойной праздник. Ей нравилось вести рождественские передачи, это во-первых, а во-вторых, сегодня приезжает Анна Ли. Поздоровавшись с гостями, она протиснулась сквозь толпу, переступила через сидевших на полу детей, заняла свое место, разложила рекламные объявления, и передача началась словами:

– Всем доброго утра и счастливого двадцать третьего декабря! Сегодня мы подготовили для вас столько замечательных сюрпризов, что я с трудом дождалась начала.

Нынче в Элмвуд-Спрингсе сплошные волнения! У нас тут собрались ученики школы танцев Дикси Кэхилл – они исполнят степ «Звон колокольчиков», вам наверняка понравится. Еще оркестр колокольчиков из Первой методистской церкви сыграет «Ровно полночь наступила». Да, как вы заметили, сплошные колокольчики, но в Рождество их много не бывает, правда? Эрнест Кунитц исполнит нам соло на трубе, песня называется… – Она помолчала. – Кто-нибудь, пожалуйста, высуньтесь в прихожую, спросите, что он приготовил. – Дикси крикнула название, и Дороти сообщила радиослушателям: – «Радость в мире», вот как. Но прежде чем перейти к выступлениям, я вам кое-что напомню. (Мама Смит взяла несколько аккордов из «Санта-Клаус входит в город».) Правильно, Мама Смит, Санта действительно входит в город и проведет весь сегодняшний и завтрашний день на пустыре за универмагом «Морган бразерз», так что вы успеете с ним сфотографироваться. Я веду к нему Принцессу Мэри Маргарет сразу после передачи, и не забудьте, весь доход пойдет Армии спасения, которая творит много добрых дел не только в Рождество, но и весь год.

Тут вдруг все зрители разом засмеялись, глядя на что-то за ее спиной. Дороти обернулась и увидела миссис и мистера Санта-Клаус: они стояли на веранде и махали ей руками. Дороти сказала:

– Не сойти мне с этого места, здесь натуральные Санта-Клаусы.

Она открыла окно, Санта наклонился и проговорил гортанным, звучным голосом:

– Веселого тебе Рождества, девочка!

Дороти не удержалась и захохотала: визита Санты она не ожидала, тем более Санты с голосом Бесс Гуднайт.

Ада и Бесс, с утра пораньше успевшие вручить подарки ученикам начальной школы, по дороге домой заскочили в парикмахерскую поздравить народ, и определенного плана у них не было. Женщины современные, они часто присоединялись к мальчикам пропустить рюмашку и принесли бумажный стаканчик яичного коктейля для Мамы Смит.

Анна Ли прибыла на автобусную станцию – шикарная, полная новостей о своих новых поклонниках. Неудивительно. И Док, конечно, был счастлив вновь обрести свое любимое дитятко – такое раскрасивое и довольное жизнью. Дороти сказала Анне Ли, что какими бы взрослыми дылдами ни стали ее детки, спится ей спокойно, только когда они оба сопят за стенкой, в своих постелях.

Вечером, когда Дороти закончила возню на кухне, Док уже лег. Она протерла лицо холодными сливками, выключила свет и легла рядом. Чуть погодя спросила:

– Еще не спишь, Док?

– Задремываю.

– Правда, сегодня был замечательный день? Почти идеальный?

– Да.

Еще чуть помолчав, она сказала:

– Док, спроси, что бы я загадала, если бы одно мое желание могло сбыться?

Он протянул руку и похлопал ее по плечу:

– Я знаю, дорогая.

Сколько бы лет ни прошло с тех пор, как умер их первенец, Майкл, каждый праздник был пронизан для них тайной грустью. Первые десять лет в рождественское утро они вдвоем шли к его могиле и приносили маленькую елочку, украшенную миниатюрными игрушками, а на Пасху ставили рядом с могилой корзинку с крашеными яйцами. В день его рождения и в день смерти их одолевала печаль. Редкий день проходил, чтобы кто-то из них не подумал: «Майклу было бы сейчас шесть» или «Майклу теперь было бы двенадцать». Хотя никто этого не знал, пожертвования, сделанные в память Майкла Смита, ежегодно оплачивали новые кровати и обои для целого крыла детской больницы. Большая часть денег на покупку собаки-поводыря для Беатрис Вудс поступила в Фонд Принцессы Мэри Маргарет в качестве пожертвования от его имени.

Прошло уже двадцать два года. Дороти пыталась представить себе, каким бы он стал человеком. Какая девушка его полюбила бы, а то уже и вышла за него? Какие у него народились бы дети, пошли бы в него или в маму? У Дороти перед глазами всегда маячило лицо маленького мальчика. Она видела, как он стоит и машет ей, человечек, которого больше нет в живых. Она думала о нераспустившихся бутонах, о непроклюнувшихся из яйца цыплятах – что с ними случается? Они исчезают, уходят из мира, потерянные навеки, – или вернутся когда-нибудь, весной? Ее мальчик чудился ей во всех встречных малышах с голубыми глазами и светлыми волосами. Но это был не он.