Другой Париж. Изнанка города - Наталья Лайдинен Страница 42

– А вот я не в восторге от такой идеи, – поморщился Сеня. – Что-то в ней есть нездоровое. Я лично живым в домовину не лягу! Лучше уж под мостом, на ящиках!

– Я тоже, пожалуй, хотя… Не замерзаете вы под мостом-то? Осень на дворе как-никак. А у вас тут явно не Ницца!

– Бывает, конечно, холодрыга. Пару раз ночами ледяная корка уже нарастала. Но пока держимся. Главное, побольше тряпья разложить, одеялами накрыться, одеться потеплее, выпить перед сном, понятное дело. Но тут в крайнем случае пропасть не дадут: ночлежки есть. Зимой в церкви пускают, одеяла дают, одежду зимнюю. Машина с горячим питанием на набережную приезжает. Можно еду и на вечер брать. Проблема другая – туристов меньше будет, жить тяжелее… Придется в Баден-Баден мотаться: там круглый год богатеев полно. Но там конкуренция и работать сложнее. Айн-цвай полицай гоняет.

– Конкуренция – в смысле, немецких бомжей много?

– Да если бы! – усмехнулся Сеня. – Поляков много. И других отвязных из Восточной Европы. А немцам-то что, их пеннеры как сыр в масле катаются. Получают очень хорошие пособия.

– А еще, говорят, им даже деньги на водку выдают, чтобы не страдали! – встрял Николай, тяжело вздохнув. – Вот это коммунизм!

– Про водку не знаю, – со скепсисом сказал Сеня, – но живут они точно припеваючи. На зиму вообще многие в теплые страны подаются, и хватает же денег паразитам! В Испанию, например. Хотя там попасть в бесплатную столовку, жидкого супчика похлебать, – большая удача, приходится подрабатывать. Зато не мерзнут!

– Пеннеры? – переспросил я, услышав незнакомое словцо. – Это кто?

– Да это вроде их бомжи, но на самом деле – нет. По нашим меркам весьма обеспеченные люди, не то что пенсионеры российские. Обзавидуешься просто. Даже французам до них далеко. Да и работенку им государство еще подкидывает. Газетками они на улицах торгуют, все доход.

– А еще у них ночлежек полно! – вздохнул Николай. – Можно жить, просто передвигаясь из города в город. Там остановился, помылся, поел-поспал как человек. Добрался автостопом до другого города. Переночевал – и дальше. Чем не жизнь? Малина!

– Кстати, тут, во Франции, я встречал странных людей. Это наши, – он кивнул в сторону двух кимарящих французов, – кричат везде, что они клошары, а на самом деле просто алкаши конченые. А я видел одного, он в пьесе Горького «На дне» одну из главных ролей играл. Представь, тут целые бомжовые театры есть!

– Что-то слышал об этом…

– Так вот, этот тип классно сыграл, талантливо, ему зарплату предлагали, звали в другие представления. А он гордый, взял все бросил и ушел дальше бродяжничать. Вот это настоящий клошар, я понимаю! Живая легенда!

В это время на площади произошло оживление. Один из организаторов митинга подвел и усадил рядышком с нами небольшую группу ярко раскрашенных вульгарных девиц в туфлях на платформах, умопомрачающих мини-юбках и чулках в крупную сетку. Сеня с Николаем уставились на них с неподдельным интересом. Вокруг сразу стало шумно и жарко, запахло приторно-сладкими дешевыми духами.

Девицам выдали плакат «Проститутки и бомжи: ДА – Россия в Евросоюзе!» То же самое, по замыслу организаторов, они должны были скандировать по условному сигналу.

Проститутки уже были немного поддатые, слишком громко говорили, много шутили и смеялись, строили мне глазки. Я тоже немного развеселился, глядя на этот паноптикум.

– А вы тут какими судьбами? – спросил я, обращаясь к самой веселой и разбитной из них, Аллочке.

– Мы тут не просто так загораем, мы – группа эротической поддержки митинга! – со смехом сказала она, не выпуская изо рта сигарету. – Пикет проституток в поддержку вступления России в Евросоюз. Мы в таких мероприятиях уже не в первый раз участвуем. Профессионалки!

– Это как? – удивился я.

– Очень просто. Хорошо знаем Андрея, одного из организаторов таких сборищ! – рассмеялись девчонки. – Он всегда учудит – так учудит! То мы против войны в Чечне выступали и беженцев поддерживали, то за одно из российских демократических движений телом голосовали, голыми тут ходили… А теперь вот за вступление России в Евросоюз ратуем. Нам в принципе все равно, за что плакаты держать. Лишь бы нормально оплатили…

– Круче всего, конечно, было на чемпионате мира по футболу в Германии, – мечтательно сказала одна из девиц. – Нас всех туда вывезли, заработали мы хорошо. Но мы любой работой не брезгуем. Жить-то надо.

– А как вас эти деятели находят? Ваших фамилий, наверно, нет в телефонных справочниках? – спросил я, имея в виду организаторов митинга.

– Очень просто. Андрей обычно звонит Милане – вон она там стоит смеется, в рыжем парике. Она у нас главная. Они договариваются, а потом Милана уже остальных девочек мобилизует, получает деньги и расплачивается с нами. Мы вроде на подряде.

– А вы в Страсбурге работаете? Или в окрестностях?

– Обычно в пределах Страсбурга. Не в «квартале пятнадцать», конечно! На берегу реки Иль своих жриц любви полно – квартал-то крутой, фешенебельный. Да и проблем потом с властями не оберешься. Там вроде как официально работать нельзя – прихватить могут. Да и жители какие-то сумасшедшие: клиентам прохода не дают, номера их авто фотографируют, стучат в полицию. Мы скромные, в дорогие кварталы обычно не лезем, стоим на мосту. Это недорого, а от клиентов обычно отбоя нет. Вот в этом году еще на Страсбургской ярмарке поработали – гостей много было…

– А проститутки-француженки в Страсбурге есть? Или в основном наши девочки работают?

– Француженок мало! – радостно сообщила Аллочка. – Они в основном элитными клиентами занимаются, разборчивые, дорогие. А так кого только нет: болгарки, румынки, хорватки, полячки, африканки есть, албанки, ну и русские, украинки, молдаванки. Говорят, наших в Страсбурге больше, чем в Париже, не знаю, так ли это.

– А власти как к вам относятся?

– Да с каждым годом все хуже, – вздохнула девушка. – Публичных домов во Франции нет, работаем как придется. Иногда с полицией стычки бывают. Тех, кого без документов ловят, через границу перевозят и на территории Германии, за мостом, высаживают. А нам куда деваться? Возвращаемся обратно. Работаем… Тут такая загруженная международная трасса, дела неплохо идут. Иногда даже русские дипломаты приезжают, такие интеллигентные. Есть с кем пообщаться культурно, хотя у них с деньгами всегда проблемы…

– А еще мы по Интернету работать стали, – вступила в беседу другая девушка, Оля, молоденькая, но уже с серым, уставшим и неухоженным лицом. – Так безопаснее. С клиентами сами напрямую через сеть договариваемся. Так надежнее, хотя, конечно, всякие извращенцы и кидалы попадаются. Никто не застрахован!

– Саркози, как стал презиком, так нам стало тяжелее, он просто руки выкручивает, это настоящая дискриминация! – пожаловалась Аллочка. – Как будто он всерьез думает, что во Франции можно запретить древнейшую профессию! Но мы просто так не сдадимся. Будем бороться!