Дом сна - Джонатан Коу Страница 42

– Да, это я понимаю, но что вращает диски в сосудах?

Некоторые круги вращались, другие были неподвижны.

– Эксперимент очень прост, нужно только понять его суть. Не стану утверждать, что именно я его придумал: как и многие передовые исследования в области сомнологии, впервые эту методику предложили в Америке. Сейчас я все объясню. – Доктор Дадден показал на здоровую крысу в стеклянном резервуаре. – Это контрольная крыса. Другое животное – подопытное. Когда обе крысы бодрствуют, поворотный круг неподвижен. Когда подопытное животное засыпает, компьютер фиксирует замедление на электроэнцефалограмме, и поворотный круг автоматически приходит в движение. Обеим крысам приходится перебирать ногами, чтобы их не столкнуло в воду. Но когда подопытное животное бодрствует, контрольное может спать, поскольку данные его электроэнцефалограммы не запускают механизм вращения. Таким образом, контрольное животное спит, пусть и меньше обычного, но вполне достаточно, а подопытное животное не спит вовсе – ему не дают спать.

– Надо полагать, пока не умрет.

– Именно.

– И сколько времени на это уходит?

– Обычно две-три недели. Вот этому симпатяге, – доктор Дадден показал на изнуренное животное с выпученными глазами, – осталось несколько дней. А вот этот… – он подошел к следующему резервуару, – …уже на последнем издыхании. Ему осталось несколько часов, не больше шести-семи.

Только тогда Терри понял, что не во всех сосудах содержатся крысы. В среднем ряду сидели белые кролики, а в последних четырех сосудах – щенки лабрадора. К одному из них и привлек внимание Терри доктор Дадден: жалкое создание – один скелет и огромные глаза, в которых была лишь изможденная пустота.

Терри судорожно сглотнул.

– Почему они не лают? – спросил он.

– Небольшая инъекция отключила голосовые связки, – пояснил доктор Дадден. – Мера предосторожности, которая несколько снижает чистоту эксперимента, но совершенно необходима.

– Я все еще не понимаю, – слова давались Терри с трудом, – роль контрольного животного. Зачем нужна пара?

– Все очень просто, – сказал доктор Дадден. – Пойдемте со мной.

В дальнем конце лаборатории имелось еще две двери. Из внутреннего кармана доктор Дадден извлек два золотистых ключа на тонкой цепочке и отпер левую дверь. Та распахнулась, и за ней открылась большая и странно обставленная комната. Кровати не было, имелся лишь один стул с прямой спинкой и тощей подушкой на сиденье. Кроме стула, в комнате были всевозможные тренажеры: бегущая дорожка, гребной, велотренажер и даже баскетбольное кольцо на стене. Другую стену занимали полки, заставленные книгами и журналами, у двух оставшихся стен располагались компьютер и настольные игры. Имелись также телевизор, аудиосистема с колонками, подставки с видеокассетами и компакт-дисками.

– Как вы, наверное, догадались, эта комната предназначена для того, чтобы не давать спать, – сказал доктор Дадден. – Здесь мы ставим эксперименты на человеке. Не самая спартанская обстановка, правда?

– Да уж, вовсе не спартанская.

– Вы легко заметите, что, оборудуя эту комнату, я хотел вместить в нее все, что способно привлечь внимание человека. Понимаете, очень важно, чтобы в распоряжении пациента имелись разные приспособления, которыми он мог бы занять разум и тело.

– Впечатляет, – рассеянно отозвался Терри; как обычно, его взгляд привлекли видеокассеты, и он читал названия.

– На первый взгляд, да, – сказал доктор Дадден. – Но на самом деле это довольно примитивный способ изучения поведения человека, лишенного сна. И знаете, почему? Предположим, после трех дней, проведенных здесь, испытуемый начинает проявлять все симптомы физического истощения. Но чем оно вызвано? Отсутствием сна или пациент слишком много времени провел на гребном тренажере? У него замедленная и неуверенная реакция. Вызвано ли это отсутствием сна, или он восемь часов смотрел телевизор? Вы понимаете, в чем сложность? Что его утомило: отсутствие сна или деятельность, направленная на то, чтобы вызвать отсутствие сна?

Он вывел Терри из комнаты и тщательно запер за собой дверь.

– И эту сложность, – сказал он, обводя рукой двенадцать стеклянных резервуаров, – наш эксперимент остроумно разрешает. Обоих животных заставляют в равном объеме проявлять физическую активность, но только одно из них постоянно лишено сна. Таким образом, нам удается выделить те симптомы, которые вызывает отсутствие сна.

– Теперь я понимаю, – сказал Терри. – Значит, вы ищете такую методику, которая подходила бы для людей.

– Верно.

Терри показал на вторую дверь, которая оставалась закрытой.

– Вы покажете, что там?

Доктор Дадден улыбнулся, поигрывая вторым ключом на золотой цепочке.

– Вы подумали над моим предложением? – спросил он. – Подумайте, и если решите остаться, я предложу вам подписать небольшой контракт, предоставляющим мне определенные… права в связи с вашим делом. После его подписания я, возможно, покажу вам содержимое этой комнаты. Думаю, вы найдете его интересным. А пока, – сказал он в заключение, глядя на часы, – мы рискуем пропустить ужин.

Терри с облечением вышел из лаборатории – но он допустил ошибку, оглянувшись за секунду до того, как доктор Дадден выключил свет и запер дюжину стеклянных резервуаров и их несчастных обитателей. Даже Терри, последние двенадцать лет спокойно обходившийся без сна, сознавал жестокость подобных экспериментов. Определенно, подумалось ему, ни один изувер, состоящий на службе у самого тоталитарного и карательного режима, не смог бы придумать более коварного эксперимента, когда сама потребность в отдыхе – в виде сглаживания пиков энцефалограммы – обрекает животных на вечное движение и бесконечное бодрствование. Он содрогнулся от этой дьявольской изобретательности.

– Простите за вопрос, – сказал Терри, когда они поднимались на первый этаж, – но как вы уговорите подопытных, я имею в виду – людей, принять участие в экспериментах? Не думаю, что такие опыты доставят им большое удовольствие.

– Если хорошо подумать, – сказал доктор Дадден, – это совсем не трудно.

В студенческую бытность Терри, нынешняя столовая была отведена под тренажерный зал. Теперь в ней едва помещался длинный дубовый стол, за которым могли разместиться двадцать человек. В клинике установился обычай: ровно в половине седьмого все сотрудники и пациенты собирались здесь на ужин, но ко времени появления Терри и доктора большинство успело уйти. Остались только доктор Мэдисон, Мария Грэнджер (женщина, страдавшая нарколепсией) и лунатичка по имени Барбара – все трое сидели рядком. Доктор Дадден подчеркнуто обособился от этой компании, сев на другом конце стола; перед ним и Терри тут же поставили две тарелки с томатным супом. Проглотив пару ложек и обильно приправив суп солью и перцем, доктор Дадден возобновил объяснения.

– По счастью, университет предоставляет нам немало добровольцев. Многие студенты находят комнату для лишения сна довольно уютной в сравнении с общежитием. К тому же мы платим за участие в экспериментах. И хорошо платим, должен заметить.