Брак по-австрийски. Исповедь эмигрантки - Юлия Петрова Страница 41

– Ну как же, ты же художница!

– Нет. Я другая девушка, – процедила я.

– А-а-а! – протянул мужик и икнул. – Другая! – он многозначительно подмигнул моему мужу.

Я повернулась к Петеру.

– Этот козел принимает меня за твою бывшую.

– Да? – он хихикнул.

– Да, и это не смешно. Могу я о ней не слышать хотя бы в день своего рождения?

– Ну что ты опять придираешься? У меня нет времени ходить всем рассказывать, что мы поженились.

– Зато про бывшую, видимо, рассказывать было время.

Я понимала, как по-стервозному это звучит, но не могла остановиться.

– Если я еще раз услышу ее имя, я уйду.

Петер больно сжал мне руку.

– Не начинай!

Но это не подействовало. И я полыхнула праведным гневом:

– Серьезно – уйду!

– Ну так иди, корова тупая!

Меня настолько достало равнодушие моего мужа и то, как он каждый раз бросал меня наедине с им же созданными проблемами, что я просто развернулась и ушла. Оставила их всех веселиться на моем дне рождения. Представляю, что подумали гости. Пусть подавятся! Сейчас вся эта толпа казалась мне чем-то враждебным, хотя и вызвано это было чисто субъективными причинами – Петером. И ладно!

У меня были ключи от квартиры. Именно там мы и собирались сегодня заночевать. Я отправилась пешком, а внутри у меня все трепетало. На улице валил снег, и мои ноги в сапогах на шпильках то и дело разъезжались. Один раз я поскользнулась, рухнула на колени в сугроб и выругалась. В этот момент я ненавидела Австрию и Петера. Собственно, для меня они были одним целым.

В квартире я прождала часа три. Петер все не возвращался. Похоже, он положил на меня кое-что большое, и его абсолютно не волновало отсутствие жены на вечеринке в ее же честь. Если, конечно, все действительно планировалась для меня, а не как очередной повод собраться вместе и напиться.

Когда Петер наконец заявился, я уже заснула на диване. Прямо как была – в одежде. Он хлопнул дверью, и я проснулась.

Не говоря ни слова, Петер прошлепал в спальню и рухнул на кровать.

Я, честно говоря, не была готова к такому окончанию вечера и пошла за ним.

– Эй, ты спишь?

– А-а-а-а? – прокряхтел он, пьяный в стельку.

– Ты спать будешь?

– Мари-и-и, оставь меня в покое. Я устал.

Видимо, мне было не дождаться не то чтобы извинений, но хотя бы более-менее человеческого отношения. Петер вонял, как подзаборный пьяница. Нам было не суждено спать сегодня рядом.

– Петер? – я снова потормошила его.

– Ну отвали, будь человеком!

Я криво усмехнулась. «Отвали» было самым подходящим словом молодой жене в день рождения.

– Где у тебя одеяла? Я буду спать наверху.

Ни протеста, ни ответа – ничего. Петер отреагировал молчанием, а через несколько секунд захрапел.

– Петер!

– Отвали!

– Где одеяло?

– Иди поищи!

Я понимала, что больше не могу рыскать по тайникам этой квартиры. У меня был какой-то патологический страх, что я найду очередной «привет» из прошлого. А сегодня я бы этого не выдержала. Но попытки объяснить это Петеру ни к чему не привели. Он лишь пустил пузырь и хрюкнул. Пришлось отправиться на поиски самостоятельно.

Поразмыслив, я пошла в гардеробную. Мне не очень хотелось открывать все эти отделения, но пришлось, потому что спать без одеяла было холодно и неуютно.

Как я и боялась, вместо одеяла я сразу же нашла ворох колготок и белье из того самого секс-магазина, в котором Петер покупал мне всякие соблазнительные штучки. Похоже, он там был постоянным клиентом! Белье оказалось явно ношеным, а на одной из юбочек с рюшечками даже остались белые следы, о происхождении которых нетрудно было догадаться. Петер любил кончать на спину.

Я поняла, что вскрикнула только после того, как это уже случилось. Схватив одну из пар колготок, я метнулась к Петеру в спальню. Он лежал в той же нелепой позе, в которой я его оставила. Мои руки сами собой накинули колготки ему на шею и придушили. Он застонал, но не проснулся.

– Тебе это нравится? Это ты хранишь, да? – казалось, я сейчас задохнусь от гнева. – Сволочь!

– Несси-и-и-и… – протянул Петер сквозь сон.

Нет, это было невероятно! Мне захотелось взять стул и проломить ему голову. Чтобы сдержаться, я вытянула у него из штанов ключи от стоящей в гараже машины и выбежала на улицу.

Все было как в прошлый раз – отчаяние, гнев, дикое желание отсюда уехать. Только теперь я оказалась намного пьянее, успев выпить на дискотеке несколько коктейлей. И все же мне удалось доехать до дома без приключений. Если бы меня остановила полиция – выпившую, без прав, практически в истерике… ой, что бы со мной тогда было! Но все обошлось. Дело в том, что к этому моменту у меня уже была практика подобных заездов. Петер взял моду сажать меня за руль после каждой попойки – даже если у меня с собой не было прав. «Твои украинские права и так купленные, а мои мне терять не хочется», – говорил он, когда я пыталась возразить. Так что я хорошо натренировалась в пьяной езде без документов.

Дом был пустым и тихим. Я легла в постель и сразу же заснула.

А Петер приехал только к полудню, на такси. Он жутко матерился и обзывал меня последними словами. Запустив в меня плюшевой белкой – это была вторая часть моего подарка, – он ушел в ванную.

Вот такой у меня получился двадцать седьмой день рождения.

* * *

А затем настал день рождения Петера. По счастливому – или, наоборот, несчастливому – стечению обстоятельств он отстоял от моего всего на несколько дней. И не успела я отойти от нервных переживаний предыдущего празднования, как добавились новые.

Мой подарок – купленный на пару с Мартином милый винный шкафчик – остался без комментариев. Зато в своей обычной манере Петер поручил мне подготовить «небольшой ужин» для нескольких человек. Он так и сказал – «нескольких». Я уже усвоила, что в его случае это могло быть сколько угодно – вплоть до десяти. На десятерых я и закупилась. Но когда дом заполонила толпа из восемнадцати человек, из которых я знала только пятерых, мне стало по-настоящему страшно. Продуктов, как обычно, катастрофически не хватало, но зато выпивкой Петер запасся по-полной. Каждому приходившему он выдавал пиво, а мне не то чтобы не предложил выпить, но даже не удосужился представить незнакомых гостей. Петер вспомнил о моем существовании только тогда, когда все захотели есть.

– Ты скоро? – он подошел ко мне со своим пивом.

– Спасибо, это мне? – и я отхлебнула из его бутылки.

– Эй, ты чего? – он выдернул ее у меня из рук.