Message: Чусовая - Алексей Иванов Страница 41

* * *

Русские появились на Чусовой в XV веке, и манси, хозяева реки, встретили их радушно. По легенде, именно вогулы были проводниками Ермака за Урал. Русские освободили вогулов от сибирской дани — и наложили свою: ясак. Все вогулы были переписаны царскими дьяками и стали «ясашными». Это было ещё полбеды, и вогулы с этим смирились. Но русских становилось всё больше. Однако если случались конфликты, то разрешались они мирно — в суде.

В 70-х годах XVII века от Невьянской слободы до Чусовой вдоль реки Сулём была проложена Старая Шайтанская дорога. Где-то между 1658 и 1688 годами на этой дороге появилась деревня Большие Галашки. А Сулём был вогульским охотничьим владением. Вогулы обеспокоились, что русские «обсадят» дорогу деревнями, а крестьяне распугают зверя и вырубят леса под пашни. Они написали «ябеду» верхотурскому воеводе. И в 1681 году воевода распорядился: «…на усть Сулёма речки вновь слобод не заводить и крестьян не селить». И русские не преступили запрета! Доныне на Сулёме, кроме Больших Галашек (и села Сулём, которое считается стоящим на Чусовой), других селений нет. Другой пример относится уже к 1742 году. Цитата из книги Н. Корепанова «Никифор Клеопин»: «…крестьяне-поселенцы на речке Именной жаловались на своё безземелье и на многоземелье у коренного народа манси: „Пашенных земель, почитай, ничего нет, да и сенокосов недовольно. Не в дальности же от них живут вогуличи крещёные в одной деревне дворов с 5, и около их пашенной земли немало есть, которая лежит впусте, также и сенных покосов со излишеством. И те отдают внаём. Также и собою ставят излишнего сена на продажу, и присвояют они, вогуличи, своим владением великую обширность всяких угодий. А их, как слышно, всех с небольшим 20 человек, и окладу с них ясачного собирается около 60 рублей в год". Интересно, в иных странах поселенцы иного склада церемонились бы с двадцатью туземцами?»

Учебник «История Урала» (2004) говорит: «В царских наказах воеводам постоянно предписывалось в отношении коренных жителей „держать ласку и береженье", чтобы их чем-нибудь не „ожесточить". Всё это укрепляло среди аборигенного населения монархические иллюзии».

Вогулы щедро делились с русскими тайнами своей земли. По легенде, именно вогулы указали рудознатцам Бабиным и Сулееву копи на Медной горе, где потом появился Гумёшкинский рудник. Вогул Степан Чумпин в 1735 году указал русским железорудное месторождение горы Благодать, близ которой появился Кушвинский завод. В том же году вогул Иван Кучумов из деревни Копчик на Чусовой указал В. Н. Татищеву место для Ослянской пристани. В 1736 году вогул Боляк Русаев указал угольное месторождение на реке Турке (ещё в 1697 году он «объявлял» русским меднорудные месторождения на речках Бырма, Бабка и Бым). В 1737 году вогул Иван Новосёлов из деревни Бабёнки (тоже на Чусовой, ныне — Заречная) указал два месторождения горнового камня — на бойце Мултык и возле речки «Колыхтан» (Клыктан?). В 1738 году вогул Иван Белов указал дорогу от горы Благодать до Чусовой — будущий Гороблагодатский тракт. В том же году вогул Пётр Шахманаев указал дорогу от пристани Ослянка до города Кунгура (Кунгурский тракт). И так далее…

Можно привести и ещё один характерный пример — историю бывшего ямщика Максима Походяшина, который на Северном Урале в 1754 году основал Богословский (а потом ещё и Надеждинский) медеплавильный завод, ставший впоследствии центром Богословского горного округа. Историю Походяшина в книге Д. Менделеева «Уральская железная промышленность» (1899) рассказывает спутник Менделеева С. Вуколов: «И вот однажды является к Походяшину приятель-вогул, приносит несколько медных самородков и обещает указать в Урале гору, где подобных кусков можно набрать вдоволь, но требует за своё сообщение 10 рублей…Походяшину пришлось решиться заложить единственную ценную вещь в доме — кумачный сарафан хозяйки. Много слёз пролила жена, отстаивая своё добро, но сарафан всё-таки был заложен. Деньги были отданы вогулу, и Максим Михайлович отправился с инородцем в их кочевья и действительно нашёл месторождение богатой медной руды».

Но постепенно к вогулам приходило понимание, что зря они так для русских стараются. По легенде, на вершине горы Благодать, которую Степан Чумпин «выдал» русским заводчикам, соплеменники сожгли Чумпина живьём. В 1826 году на вершине Благодати Чумпину был установлен памятник: чугунная колонна со светильником наверху. Сбоку на чугунной доске была надпись: «Вогул Степан Чумпин сожжён здесь в 1735 году». Впрочем, уральский краевед XIX века Н. К. Чупин сомневался в достоверности этой истории…

Русские основывали заводы, открывали рудники, строили деревни. Леса шли под топор, и вогулам просто нечем становилось жить. Вогулы начали вымирать, уходить с Чусовой. И уходили они гневные, озлобленные, оскорблённые.

В XIX веке правительство предпринимало определённые усилия для «сбережения» инородцев. Правда, не всегда всё получалось хорошо: можно вспомнить эпизод с «делом инородцев» из «Воскресения» Льва Толстого. Тем не менее никто силком не заставлял вогулов менять традиционный образ жизни. Налог так фактически и оставался пушным ясаком. В армию инородцев не брали. Насильно не крестили. Их лесам был присвоен статус «божелесья», чтобы ни заводы, ни крестьяне не смели проводить там порубки. Но этого оказалось мало.

В 1881 году по Чусовой с караваном проплыл Д. Н. Мамин-Сибиряк. Он описал своё путешествие в очерке «Бойцы». И там сказано, что на Чусовой осталось всего две вогульские деревни — Бабёнки и Копчик.