От заката до обеда - Екатерина Великина Страница 41
От заката до обеда - Екатерина Великина читать онлайн бесплатно
Шестьдесят рублей не только жгли карман и лишали сна, но и озадачивали. На что потратить столь славную сумму, если в магазинах только «кисель брикетированный» и «ирис ягодный»? – вот вопрос, который мучил меня неделями. Точно сумасшедшая старуха моталась я от прилавка к прилавку, и не было мне покоя. Во всяком случае, до тех пор, пока у нас не открыли комиссионный магазин.
Ох, этот комиссионный магазин! Прошло шестнадцать лет, а мне до сих пор снится, как я стою у витрины, трясу варежкой с мелочью и решаю, что лучше: «Марс», «Турбо» или «четыре мармеладных червяка»… Но это уже потом, после.
В первый раз я купила Бант.
Если вы помните, было одно время, когда правильные барышни ходили с бантами. Не со школьными, из капроновой ленты, а с такими огромными из не-пойми-чего на заколке. Подозреваю, что в Москве их вообще никто не носил, но в бомонд поселка Чернышевский без бантов не записывали.
Чудо было из черной сетки с красными бусинами и желтой розой посередине и стоило ровно 60 рублей.
«Шоколадка – это ненадолго, – рассуждала я про себя. – Жвачка тоже быстро ужуется, три минуты – и не сладко. А бант, бант-то ведь останется!»
Под эти рассуждения я совершенно незаметно для себя подошла к кассе и достала деньги.
Покупка века состоялась.
Два дня я любовалась бантом. На третий очарование от приобретения поутихло. На четвертый день я поняла, что бант мне не особенно и идет. На пятый мне страшно захотелось шоколада. На шестой я лихорадочно пересчитывала стоимость банта в жвачках и плакала. На седьмой я пошла к маме и сказала:
– Послушай, вот тут у меня есть чудесная заколка. Прямо-таки чудесная. Всего тридцать рублей. Или даже двадцать.
Меня пожалели. Мама забрала мой бант и выдала мне 30 рублей, которые я немедленно проела. Воспитательного момента не состоялось.
И напрасно. Благодаря маминому попустительству «банты» преследуют меня по сей день. Вот взять хотя бы прошлогоднюю шубу. Ну какая, в жопу, шуба – если у тебя скатерть дырявая? Ответ один – дорогая. Я выбирала ее как маньяк, сверкая глазами, хищно дуя на мех и периодически поглядывая на мужа – «как бы не убег».
«Норка после сорока лет – это грустно, – приговаривала я про себя. – Шуба нужна, пока я молодая. Сорокалетний грустный шкаф – он и в шубе грустный шкаф».
Состоялось.
Купила. Обмыла. Повесила на плечики. Два дня доставала, гладила и вешала назад. На четвертый сходила погулять в Коломенское. На пятый повесила обратно. Навсегда.
Да, я надевала свою шубу ровно один раз.
Почему?
Да потому что норка до сорока – это грустно. Грустно вышагивать «мадамкой», когда можно скакать в яркой дешевой курточке и менять эти курточки еженедельно. А еженедельно менять шубки не получится. Не по чину.
И лежит моя норка на полке, дорогая и прекрасная. И каждый раз, когда у нас нет денег, я пересчитываю ее на стоимость кухонного гарнитура. Пересчитываю и плююсь.
Или вот, казалось бы, мелочь. Неделю назад купили ребенку кубики. Сутки по магазинам бегали, выискивали. Оказалось – не так-то просто найти. Те самые, кондовые «советские из бука» нонче не продаются. В лучшем случае можно купить сосновые, а они, как известно, легкие и к градостроению не располагают.
Впрочем, к вечеру правильные кубики нашлись в «Марии», на Ленинском. И тяжеленькие, и покрытие хорошее, и вообще. Единственный недостаток – цена: 40 штук – 1600 рублей. Нет, не то чтобы я не могу позволить потратить на игрушку эту сумму – у Фасольца есть агрегаты значительно дороже… Но чтобы заплатить 50 долларов за двадцать кубических сантиметров древесины, некий барьер все же пришлось преодолеть. И вот мы их купили, принесли домой, и уже неделю Фасолец в них радостно наяривает.
Беда только в одном – вечером, когда ребенок укладывается спать, я иду считать поганые кубики. И нет мне покоя, если их 39. Например, сегодня я сорок минут ползала по углам, выискивая башенку. Так и не нашла.
А все почему? Правильно! Нехрена покупать то, что тебе не по чину.
Сегодня пыталась прочитать письмо какого-то англоязычного калмыка из Небраски (такой ошеломительный вывод о национальности напрашивался из прикрепленной к письму фотографии). Поняла только общую направленность сообщения, а именно: друг степей предлагал совершенно безвозмездно поиметь все мое семейство до пятого колена, включая животных. Подивившись завлекательности предложения, я решила настрочить ему ответ в духе: пришлите почтовый адрес для пересылки вышеозначенных четвероногих до места назначения наложенным платежом. Но дальше «Hello dear friend!» текст не писался. Это очень обидно, но мое знание английского ограничивается звучным «э тейбл». Как вы понимаете, для того, чтобы описать весь охвативший меня восторг от предложенной сделки, «э тейбла» было маловато. Как известно, тейблы очень эффектны при наличии фейса. Но переть в Небраску себя, котов и непосредственно тейбл (простите за то, что употребляю это слово столь часто) в мои утренние планы никак не входило. Поэтому я расстроилась.
Согласитесь, что незнание языка в наши дни сродни отсутствию рогов у женатого человека. В моем отвратительном невежестве виновата я сама, а точнее, моя ложь.
Надо сказать, что врать я начала в самом нежном возрасте и с годами отточила эту науку до совершенства.
Еще в четыре года, когда мамочка нашла в кармане моей куртки спичечный коробок «Гигант», я поняла, что настал час икс. Говорить, что оными спичками мы третью неделю пытаемся спалить дворницкую вместе с дворником, было как-то неудобно. Поэтому, улыбнувшись самой обворожительной из своих улыбок, приставив пальчик ко рту и шаркнув ножкой, я произнесла следующее:
– Мамочка, у нас в детском садике муравейник. Мы с ребятами спичечками дырочки муравьям проделываем… А то ведь им на улице так холодно, так холодно…
Как всякая ошеломительная неправда, эта ложь прошла более чем удачно. За ужином папе рассказывалось о необыкновенной детской чуткости по отношению к инсектам. И когда через неделю угол дворницкой задымился, в этом, естественно, обвинили пьяного дворника, и он едва успел спасти свой самогонный аппарат от разгневанной общественности. Никто ни о чем не догадался…
В случае с английским все вышло, к сожалению, по-другому.
Надо сказать, что моя матушка давно лелеяла идею обучить меня аглицкому наречию. Вероятно, родительница спала и видела, как я читаю Шекспира в подлиннике, уютно устроившись в английской кровати моего иностранного супруга. Посему, когда мне стукнуло пятнадцать, мама незамедлительно нашла самую англоязычную англичанку с оплатой 15 баксов в час. Преподавательницу звали Наталья Леонардовна.
И эта женщина знала толк в языке и детях!
Ее двухкомнатная квартира была завалена Бонками, Инглишфестами и прочей тематической хренью непонятного содержания. Кроме литературы, в квартире содержались собака Маня, у которой омерзительно пахло изо рта, и дочка Леонардовны, Леля. У Лели изо рта не пахло, но даже хорошая работа желудочно-кишечного тракта не могла скрасить ее печального существования. Почему печального? А вы когда-нибудь были поздним ребенком училки английского, рожденным с единственной и неизменной целью поступления в иняз? Каждый раз, когда я приходила на занятия, несчастная девица сидела на кухне под лампой «школьник» и с остервенением долбила модальные глаголы. Если этот режим нарушался, из комнаты тут же прискакивала Леонардовна с воплями: «Леля, ты что, хочешь провалить экзамен и выйти замуж за шофера?»
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments