Речной король - Элис Хоффман Страница 41

— Я узнаю, что можно сделать, — заверил ее Эйб.

Мальчишкой Эйб оскорблялся по малейшему поводу, но сейчас его больше не задевало, когда люди из восточной части города разговаривали с ним в пренебрежительном тоне. Прежде всего потому, что по долгу службы ему приходилось заглядывать за фасады Мейн-стрит. Например, он знал, что сын миссис Джереми, Эй-Джей, переехал к ней в комнату над гаражом, после того как развелся с женой, поскольку полицию несколько раз вызывали, чтобы утихомирить парня, когда он слишком сильно напивался и буянил, пугая миссис Джереми до полусмерти.

Пит Байерс, у жены которого, Эйлин, был чудесный цветник, хотя ей до сих пор ни разу не предлагали вступить в клуб садоводов, сочувственно поглядел на Эйба, когда миссис Джереми завершила тираду.

— Эти дамы продолжали бы разводить цветы, даже если отправить их на Луну, — сказал Пит, ставя перед Эйбом кофе с молоком. — Мы смотрели бы на небо и видели нарциссы вместо звезд, если бы они там всем заправляли.

Эйб заметил за прилавком нового паренька, смуглого, скованно державшегося юношу со скрытым беспокойством во взгляде, которое было знакомо Эйбу.

— Я его знаю? — спросил он Пита Байерса.

— Вряд ли.

Парень стоял рядом с грилем, но, должно быть, ощутил на себе тяжелый взгляд Эйба: он быстро поднял глаза и еще быстрее отвел их. На его лице застыло презрительное выражение человека, который сознает, что его судьба висит на волоске. У него под глазом был шрам, который он потирал словно талисман, как будто желая напомнить себе о чем-то, что давно уже потерял.

— Это сын моей сестры из Бостона, — сказал Пит. — Шон. Он живет у нас с лета, теперь вот доучивается последний год в Гамильтоне.

Парень принялся скрести решетку гриля — работа, какой не позавидуешь.

— Он будет хорошо себя вести.

Пит понимал, что Эйб соображает, нужно ли ему будет подозревать мальчишку, в случае если у какой-нибудь дамы из клуба садоводов угонят машину или в какой-нибудь дом по Мейн-стрит вломятся поздно ночью. После того как Эйб изучил вывешенное над грилем меню, которое обещало салат с тунцом на ржаном хлебце и густую похлебку с моллюсками, суп, неизменно предлагаемый каждый день на протяжении последних восьми лет, он принялся рассматривать паренька, допивая кофе. У кофе был какой-то странный вкус, и Эйб жестом подозвал племянника Пита: у него появился подходящий повод рассмотреть, из чего сделан этот парень.

— И что это такое?

— Это cafe au lait, [4]— ответил ему юноша.

— С каких это пор здесь подают такие изыски? — Эйб догадывался, что у Шона были в Бостоне неприятности и обеспокоенные родственники отправили его к дядюшке в деревню, где воздух свежее, а преступлений совершается гораздо меньше. — Что же дальше? Суши?

— Я угнал машину, — сказал Шон. — Вот как я оказался здесь.

Он держался с вызовом, который Эйб так хорошо помнил. Все, что ему ни скажи, будет воспринято как вызов, каждый ответ будет вариацией одной-единственной мысли: «Я не дам ни гроша за то, что ты там говоришь или думаешь. Это моя жизнь, и я живу так, как считаю нужным. Если я испорчу себе жизнь, то сделаю это по собственному выбору!»

— Это что, признание?

Эйб помешал кофе с молоком.

— Я вижу по тому, как вы на меня смотрите, что вы хотите знать. Теперь вы знаете. На самом деле я угнал две машины, но попался только на одной.

— Ладно, — произнес Эйб, на которого произвела впечатление такая искренность.

Люди иногда по-настоящему изумляют. Даже когда ты думаешь, будто точно знаешь, чего ожидать от другого человека, он может поступить совершенно иначе: сострадание обнаруживается там, где предполагалась желчность, щедрость там, где раньше были лишь равнодушие и корыстолюбие. Бетси Чейз была точно так же изумлена, насколько разные мнения высказывали люди, когда речь заходила о Эйбеле Грее. Некоторые, например Тедди Хамфри из мини-маркета, где Бетси покупала себе йогурт и холодный чай, говорил, что Грей душа компании, что в «Жернове» на одном из стульев у стойки бара едва ли не выбито на спинке имя Эйба. Зик Харрис, державший химчистку, куда Бетси относила свои свитера и юбки, высказывал мнение, что Эйб настоящий джентльмен, зато Келли Эйвон из «Процентного банка» придерживалась иной точки зрения. «Он прекрасно выглядит и все такое прочее, но поверь мне, — сказала ей Келли, — я знаю по личному опыту, в эмоциональном смысле он просто покойник».

Бетси не собиралась расспрашивать об Эйбе, пока занималась в городе делами, но его имя все время всплывало само, наверное, потому что она постоянно думала о нем. Ее так взволновала та фотография, которую она проявила, что Бетси даже нашла номер Эйба в телефонной книге Хаддана. Она дважды набирала номер и вешала трубку прежде, чем он успевал ее поднять. После чего она вроде бы никак не могла остановиться и все говорила и говорила о нем. Она обсуждала его в цветочном магазине, куда зашла купить для своей комнаты плющ в горшке и где узнала, что Эйб всегда покупает на Рождество не елку, а просто венок. Она узнала от Никки Хамфри, что Эйб любит кофе с молоком, но без сахара и что в детстве он просто обожал шоколадный «хворост», который сейчас полностью променял на простые рогалики с маслом.

Хотя Бетси была готова услышать новые подробности из жизни Эйба, когда входила в аптеку, чтобы купить «Трибьюн», она совершенно не была готова обнаружить там Эйба собственной персоной, сидящим у стойки и пьющим второй кафе-о-лэ. Бетси показалось, что она сама призвала его, нанизав на одну ниточку факты его биографии. Сейчас она знала о нем столько же, сколько и люди, знакомые с ним всю жизнь, она могла даже назвать марку носков, которые нравились Эйбу больше всего; ей рассказала продавщица у Хинграма.

— И незачем вам прятаться, — сказал Эйб, когда заметил, как она метнулась за стойку с газетами.

Бетси подошла к прилавку и заказала кофе, черный; хотя обычно предпочитала с сахаром и сливками, она чувствовала, что кофеин поможет ей проявить благоразумие. По счастью, у нее с собой был рюкзак.

— У меня для вас фотографии.

Она протянула Эйбу пачку довольно плохих фотографий, сделанных в тот день.

Эйб просмотрел фотографии, закусив губу, точно так, как делал обычно Райт, когда над чем-то размышлял.

— У меня есть еще одна фотография, сделанная в тот же день. — Кровь бросилась Бетси в лицо. — Наверное, вы решите, что я ненормальная.

Она держала в руке одинокую фотографию, боясь показывать ее, но теперь, увидев, насколько он серьезен, вновь воспрянула духом.

— Давайте посмотрим, — предложил он.

— Я понимаю, это звучит полным бредом, но мне кажется, я сфотографировала Гаса Пирса.

Эйб кивнул, дожидаясь продолжения.

— После его смерти.