Истории дальнего леса - Павел Шмелев Страница 41

В эту ночь Василию достался, по случаю, старинный лапландский сон. И забыл он о душном и безлунном летнем безобразии.

Хорек Василий окунулся в зимнюю феерию, оказавшись невдалеке от западного фьорда семсинского берега. Вокруг плавали морские котики и распевали лапландские народные мелодии, весело урча и плескаясь в незамерзшей тревожной мокрости у холодной оконечности северного материка. Хорек, волею этого сна оказавшийся в далеких местах, плыл на огромной льдине мимо поющих котиков. Рядом с ним, на той же льдине располагались пингвины, шумно обсуждающие последние новости о глобальном потеплении.

А ветер, играя малиновым шарфом Василия, нес льдину все дальше и дальше вдоль семсинского берега усыпанного, словно дорогое украшение каменьями, небрежно развалившимися морскими львами. Они как раз вернулись на свое лежбище из путешествия в южные края и были несказанно рады северной прохладе и бодрящему воздуху родных земель.

Взглянув вдаль, Василий заметил белоснежную яхту, излучающую загадочный мерцающий свет. На ней, в ореоле звездочек, расположившись на самой корме, в шезлонге сидела Луна. Яхта неспешно, но неуклонно уплывала прочь от берега в глубь океана. И как ни кричал Василий, как ни махал фирменным беретом и шарфом, Луна его не слышала. Ветер уносил его крики в противоположную сторону, словно не желая, чтобы Луна его услышала. Так и уплыла она за горизонт на серебристой яхте с загадочно мигающими огоньками, напоминающими недоступные звезды…

Хорек Василий проснулся от противного и дребезжащего звука и, открыв глаза, увидел, что его любимая чашка валяется на полу. Он мысленно поблагодарил норку Анфису, которая на прошлой неделе по его просьбе колданула ради интереса, проверяя заговор небьющейся посуды. И тут к нему пришла мысль — надо ему заглянуть к магическому персонажу. Вот кто поможет найти пропавшую Луну!

Наскоро умывшись чудодейственной водой, Василий засобирался к норке. И уже через пару минут засеменил через весь лес к Анфисе, не забыв надеть малиновый берет.

— Анфиса, у нас беда, — начал он прямо с порога, — природный катаклизм внезапно проклюнулся этой ночью. Прямо затмение какое-то.

— Василий, — сонно ответила Анфиса, потягиваясь, — ты хоть и талант, чтобы ты у нас был здоров, но спустись с небес искусства, говори, чтобы тебя понять можно было спросонья. А катаклизмы — это тебе не цыплята, они случаются, а не клюются!

— Нет, именно в небесах все и дело, — не унимался Василий, — катаклизм как раз там. Пропала Луна.

— Как пропала? — удивилась Анфиса.

— Ну как — вот так. Взяла и натурально пропала, — ответил Василий. — То ли в грозовые тучи спряталась, то ли что еще отчаянное удумала. Совсем пропала. Надо идти искать. Иначе беда. Напасть!

— Ты березового сока не перепил, случаем? — поинтересовалась Анфиса.

— Нет. Луна пропала, как будто прямо в аннигиляцию прыгнула.

— Василий, ты тут словами своими учеными не сыпь. Если пропала, то, значит, вызволять надо. Куда бы она там ни спрыгнула. Есть магический путь.

— А попроще?

— Попроще — залезай на высокий дуб в чащобе, тот, что никто обхватить никак не может, затем на облако и зови помощника бога дождя и прочих осадков Пафнутия. Он проведет.

— Ладно, давай магический путь.

— Я так и думала. Магический путь, он самый верный будет. Закрывай глаза. Только не подсматривай, а то сорвется все. Магия — это материя тонкая, она — и наука, и искусство, и вера особая. Магия в наших сказочных местах традицию и порядок любит, без вариаций новомодных.

Василий зажмурился, норка Анфиса произнесла слова заветные, и они перенеслись прямо к Пафнутию, помощнику бога дождя и прочих осадков, в его приемную на срединном облаке. А в тот момент к Анфисе влетел голубь Никодим. И так получилось, что он тоже попал в приемную Пафнутия.

Никто не знал, откуда взялся голубь Никодим: говорили, что он ветеран борьбы с департаментом садов и парков одного североамериканского города, где талантливо метил статуи, но вот только мало похож был этот недавний иммигрант в Дальний Лес на городского жителя. Было что-то в нем странное: любил он по ночам садиться на высокое дерево и смотреть на Луну. Пользовался Никодим покровительством Василия и следовал везде за ним. Вот и в этот раз попал в историю с Луной, следуя за хорьком по пятам.

Не любил гордый небожитель Пафнутий Василия после известной истории с даром божьим в виде посланной им молнии, однако внимательно выслушал и поморщился.

— Луна, знаете ли, светило, важный природный феномен, это понимать надо. К тому же, дама, ставшая ужасно капризной в последнее время. Но попробую провести вас в ее покои. А там уж договаривайтесь сами, без моего участия. С дамами, сами же наверняка знаете, вообще сложно договориться. Ну а со светилами тем более, сплошной природный катаклизм. То облако покажется не совсем чистым, то график дождей не устроит. Прямо беда с ней! — проговорил Пафнутий. — Если бы молнию или гром послать, то это бы точно ко мне. А вот со светилами да талантами договаривайтесь сами.

И отправил он Анфису и Василия с устроившимся на его плече Никодимом по длинной дорожке грозовых облаков прямо к Луне, которая в своих серебряных одеждах сидела за грозовой тучей и почему-то была очень печальной.

Найдя Луну в грустной задумчивости и практически полной меланхолии, пришедшие в нерешительности остановились.

— Вы меня искали? Странно, что кто-то меня еще ищет, — медленно проговорила Луна. — С чем пришли? Рассказывайте…

— Я много лет живу на свете, много удивительных историй слышал. Давайте я расскажу вам одну старинную легенду. Садитесь и слушайте, — первым нашелся что ответить небесному светилу, ко всеобщему удивлению, Никодим.

— Ну что же, — согласилась Луна тщательно расправляя свои серебряные одежды, — тут у меня заодно и чай из грозовой воды с малиной, райское наслаждение, скажу я вам.

Все сразу вздохнули немного свободнее, потому что первый контакт со светилом был установлен. А Никодим, меж тем, начал свой рассказ.

…Так вот, давным-давно это было. В те времена на голубых небесах обитало только одно Солнце. Да и то не все время. Оно светило целый день и, устав, уходило в другие миры. И тогда наступала кромешная тьма. Так возникла ночь. В те далекие годы люди обладали удивительной способностью: они могли летать, как птицы. И вот однажды двое влюбленных летели над долинами и горами и не замечали, как идет время. Так бывает у влюбленных, что живут они вне времени. Не замечают люди в моменты счастья пролетающие мгновения. Вот только Солнце, не отягощенное особо нежными чувствами, устало светить целый день и ушло, как и всегда, вовремя. Ждали его уже давно в другом мире, да и очень устало оно светить за долгий-долгий день. А когда исчезло Солнце, темнота скрыла скалы и все несчастные, не заметившие острых камней, разбились. Люди в те далекие года умели возрождаться и жить снова — только для этого нужен был свет. В те времена Солнце было намного добрее к людям и позволяло излечивать многое своими теплыми лучами.