Верка - Анатолий Изотов Страница 40

– Хорошо, я сегодня же поговорю с Анталом и доложу вам завтра, – ответила она.

– А как продвигается ваше изучение венгерского языка? – перевел разговор в другое русло Сергей Владимирович.

– Сложно! Я все время хочу сравнить его с русским или украинским языком, но не могу. И только недавно узнала почему венгры смогли сохранить с помощью уникального языка свою нацию, свой народ. Когда они пришли на берега Дуная, у них была возможность ассимилироваться с европейцами, а позже – с турками, но они не сделали этого, не нарушив тем самым, если так можно сказать, эндемичность языка и эндемичность нации.

– А знаете, откуда пришли сюда мадьяры?

– По-моему, с Уральских гор.

– Почти правильно: из приуральских степей.

– Да, вспомнила, Антал мне немного рассказывал про то, как в пору Великого переселения народов хан Арпад вел из этих самых степей венгров в Европу. И говорил он мне об этом в Крыму, когда я однажды упомянула татарское название одного из высокогорных крымских селений «Арпат», или «Арпад».

– Вы – истинный патриот Крыма! Но почему вы точно не знаете название селения?

– Потому что редкая деревня в Крыму сохранила довоенное название, особенно если оно было татарским. То есть на новых картах старое наименование не прочесть, но в разговорной речи люди продолжают называть многие селения по-старому, а выяснять, какая буква стоит в конце слова – «д» или «т» – по-моему, бесполезно.

– Просто удивительно! И наверняка то село называлось «Арпад». А это значит, что предки венгров имели какое-то отношение к тюркским народам. Вот видите, вы косвенно подтвердили исторический факт: венгры пришли в Европу оттуда, где было заметно влияние тюрков.

– Только мне от этого не легче осваивать венгерский язык.

– Я уже говорил: вы очень скоро будете говорить на венгерском как на своем языке.

– Это через сколько лет?

– Думаю, через год-полтора.

– Спасибо на добром слове, к этому времени я уже буду снова в Крыму.

– Еще ничего не ясно. Ваша командировка может быть продлена, как минимум, еще на пять лет! Кстати, как продвигаются ваши дела на винодельческой ниве?

– Замечательно! На завтра намечено утверждение плана моей работы.

– Тогда наше свидание можно считать оконченным. Дайте мне знать, как только что-то прояснится по вопросу о съезде студентов.

– Хорошо. До свидания.

* * *

Верка возвратилась домой и несколько часов шлифовала план работы. Ей хотелось много сделать, много посмотреть и многому научиться, а времени было так мало! Она ужимала и сокращала пункты, вводила корректировки на время их выполнения, несколько раз переписывала черновики, но так и не смогла уложиться в отведенные командировкой сроки. Потом решила, что надо обратиться за помощью к Анталу, отложила работу и начала писать сыну письмо. Она отправляла ему письма каждый день и с нетерпением ждала ответа, хотя понимала, что прошло совсем немного времени, и ее послания еще вряд ли дошли на Родину. Два раза Антал заказывал ей телефонный разговор, теперь напрашивался третий.

Антал пришел поздно ночью, Верка еще не спала. Ее сильно волновал вопрос: как спросить о съезде студентов. Но он почти с порога начал разговор именно об этом:

– Знаешь, Верочка, завтра я еду в Сегед на съезд молодежи. Мне надо будет встать пораньше, потому что необходимо перед началом форума встретиться с некоторыми людьми.

– Это обязательно? – Верка спросила машинально, потому что вольно или невольно уже вступила в игру с любимым человеком.

– Да, я постараюсь протащить в президиум съезда двух-трех надежных лидеров. И если кому-нибудь из них удастся стать председателем, то можно будет повести съезд в нужном направлении, по крайней мере, отстоять резолюцию с более мягкими формулировками.

– А что, уже есть намерения призвать венгерский народ браться за оружие?

– Представь себе, есть! А это – кровопролитие. Ведь совершенно очевидно: большинство студентов будет требовать вывода из Венгрии Советской Армии и изменения существующего строя, что равносильно призыву к вооруженному восстанию.

– Иначе говоря, молодежь будет ратовать за реставрацию капитализма?

– Да, то есть не молодежь, а ее наставники, но в молодежной среде им может быть оказана мощная поддержка, которая, не дай бог, выльется в экстремистские выступления.

– А я хотела попросить тебя помочь составить план моей работы.

– А я думаю, что тебе вообще стоит воздержаться от работы.

– Как это понимать? – недоуменно спросила Верка.

– Я боюсь от тебя уезжать, не то что отпускать тебя на работу. Хорошая моя, кризис в нашем обществе должен вот-вот как-то разрешиться, и тогда мы начнем работать с удвоенной энергией. А сейчас тебе лучше вовсе не появляться на улице без меня.

– Но я не видела недоброжелателей!

– Ты же еще не ходила по улицам сама.

– Да, это так.

– Давай спать.

Они легли, но еще долго разговаривали шепотом о возможных переменах и о тревожном времени и лишь под утро заговорили о любви.

* * *

Верка проснулась, когда Антал уже уехал, быстро собралась, выпила чашку кофе и поспешила в торгпредство. Сергей Владимирович не ожидал ее столь раннего появления и, поздоровавшись, спросил:

– Что-нибудь случилось, Вера Павловна?

– Я хотела сказать, что сегодня Антал уехал на собрание молодежи в Сегед.

– Спасибо за столь ценную информацию.

– Он говорит, что там могут принять резолюцию о вооруженном восстании.

– По некоторым сведениям через границу с Австрией готовится доставка в Венгрию оружия и боеприпасов. В опасениях Антала есть доля правды. Когда он обещал вернуться?

– Я не спросила.

– Ладно, напишите, пожалуйста, короткое донесение насчет съезда, и я провожу вас домой.

– Я уже знаю дорогу и дойду сама!

– Это замечательно! Но вдруг вам придется отклониться от проспекта Народной Республики, скажем, на восток, а не на запад? Как вы тогда будете искать свою виллу?

– Откровенно говоря, еще не знаю, но ваша карта – надежный помощник.

– Ничего, я все равно вас провожу!

Верка почувствовала некоторое сходство в интонациях Сергея Владимировича и Антала и больше не стала возражать.

Они пошли пешком, решив немного прогуляться. На улице Эржебет им стали попадаться группы людей, которые двигались в одном направлении. Это Верку насторожило, и она спросила:

– Что бы это значило?

– Рабочие вышли на демонстрацию. Давайте пройдем немного рядом с ними!