Та, что гасит свет - Дмитрий Рыков Страница 40

Евгений поднялся по узкой лестнице. Грохочущая музыка больно била по голове. Он пристроился у стойки и обратился к бармену:

— Как зовут?

— Михаил, — последовал бодрый ответ.

— А что, Михаил, виски есть?

— Есть!

— А «Чивас»?

— Вам какой?

— Двойной! — сказал Женька, решив, что удачно пошутил. Вот какой интересный вид виски — «двойной»! — Двенадцатилетний! — Пригубив, поинтересовался: — А что, Миха, бабы у вас есть?

— Да полно. — И бармен показал глазами в зал. На низких кожаных диванчиках сидели расфуфыренные девицы — пили чай, спорили, кто-то поглаживал, расстегнув рубашку, грудь подвыпившего мужика. Заметив, что Евгений проявил интерес, от группы отделилась эдакая бой-баба, подошла к нему и улыбнулась:

— Симпатичный молодой человек, а скучаете в одиночестве. Вам девушка нужна?

— Такая, как ты, — нет, — грубо ответил Женька, но тут же пожалел. Девушка на работе, в конце концов, свой кусок хлеба добывает. Не нравится тебе — сиди в гостинице. Но извиняться не стал, да и дамочка, гордо выставив вперед свое главное достоинство — безразмерные сиськи, удалилась.

Он сделал, что называется, «добрый глоток».

К стойке подплыла женщина, которая, с поправкой на профессию, потасканность и нездоровый образ жизни, была бы довольно красивой. Она достала сигареты, села рядом. Михаил с готовностью поднес ей зажигалку. Дама глубоко затянулась и строго посмотрела на Евгения:

— Что же это вы, молодой человек, девушек наших обижаете?

Женька пригубил виски:

— Извините. Я сейчас не в духе.

— Ну, — заулыбалась дама, — это поправимо…

— Увы, нет. Ни одна женщина в мире не заменит мне ту, которую я только что самым глупым и бессмысленным образом потерял.

— Но можно хотя бы попробовать. — Она опять улыбнулась.

— Нет, это теперь со мной на всю жизнь.

— Да-а, — протянула незнакомка. — Может быть, есть желание поделиться?

— Абсолютно нет. А что, у вас тут принято в жилетку плакаться?

— Каждый день — жены достали, подруги плохие… А мы утешаем. А ваш случай действительно такой трудный?

— Да. Я на каких-то полчаса разминулся с моей единственной любовью…

— Ба! — Тут дама, наконец, проявила искренний интерес. — И что, неужели невозможно ее отыскать?

Женька представил, как в эту самую минуту, хватив водки, на старой потертой кушетке под тяжестью безотказного соседа или прыщавого бывшего одноклассника Оксана лишается так надоевшей ей девственности, и сказал по слогам:

— Аб-со-лют-но.

— Тяжелый случай. Ну хочешь, мы тебе девчонок подберем заводных? Двоих сразу? Они всю твою тоску-печаль до утра разгонят! А, кстати, что это у тебя за выговор такой?

— Это у вас выговор. А у меня нормальный грамотный русский язык.

— А-а, понятно. Ты знаешь, москвичам наши девушки очень нравятся!

— Не сомневаюсь. Мне девушки тоже всегда разные нравились. А две последние недели — только одна.

И тут Женька почувствовал, что опьянел. Ему вдруг показалось, что если сейчас, немедленно он отправится в тот бар, то там найдет своих подружек. Ну конечно же! Оксана с Ириной побродили, погрустили, потом поняли, что он не смог вылететь указанным рейсом и вылетел следующим. А вдруг они будут ждать его в баре до упора — ну, допустим, до полуночи? И он их там будет ждать до полуночи — ведь все это ясно, ясно, ясно!..

— Как тебя зовут? — спросил он у женщины.

— Зови Мариной.

— Вы тут до которого часа?

— Пока всех не разберут — до трех обычно.

— Я так понимаю, ты тут главная? Я отлучусь на пару часиков. Давай, если снова сюда соберусь, я тебе позвоню, а ты скажешь мне, есть ли еще девчонки, и оставишь парочку. Идет?

— Да без проблем, записывай номер.

Евгений махнул еще «на дорожку» и помчался в памятный бар. Вел он себя ужасно. Наорал на официантку, которая, по его мнению, прогнала Оксану и Иру, пересадил из-за «своего» столика парочку, выбегал на улицу «прочесывать» Крещатик, пил с барменом Глебом горилку, пил с Глебом виски, пил с Глебом текилу…

Вскоре он опять оказался в казино. Забраковал почти всех Марининых девушек, хотя были и такие, на которых, в трезвом виде глядючи, можно было в обморок рухнуть от счастья. Но это на свежую голову, а в пьяном угаре — подавай нам царицу морскую! Еле-еле — непонятно, кто тут кого уговорил, — с двумя девками сел в такси. Сунул охраннику пару заветных гривен и оказался с гостьями в своем номере. Девочки побежали в ванную пудрить носики, он достал из мини-бара маленькую бутылку виски и высосал ее через узкое горлышко. И тут в голову ему пришла ужасная мысль — у него ведь нет ни одной фотографии Оксаны! Где только их с Оксанкой не щелкала Ира! Оксана снимала его на свой мобильный, а он… он ни разу ее не сфотографировал! Женька сполз с кровати на пол и заплакал пьяными слезами.

Что девочки-проститутки? Они работают в одном из самых больших казино города Киева, вахту несут ежедневно. Наверняка среди их клиентов были толстые банкиры — любители «клубнички», бандиты с перебитыми носами, депутаты-извращенцы, спортивные функционеры, вороватые кассиры и менеджеры низшего, среднего и высшего звена. Им предлагались всякие «штучки» и за достойную плату принимались. Чем еще их можно было удивить? Но вид рыдающего парня, сидящего на полу и размазывающего по щекам слезы, сразил путан наповал.

— Наверное, у мальчика был тяжелый день, — сказала та, что назвалась Олей.

— Наверное, надо бы меньше пить… — шепотом отозвалась Карина.

— Девчонки, отправляйтесь домой. Или опять в казино. Не до вас мне сегодня… — устало пробормотал Евгений.

Уговаривать их не пришлось. Они быстро оделись, и уже на выходе Оля сказала:

— Ты, главное, не мучай себя, все пройдет. Перетерпеть надо. Уж я знаю, что говорю. Ну пока, миленький! Ты же просто душка. Ну зачем так убиваешься? Ну прощай, пока-пока! — И дверь захлопнулась.

Он кое-как снял обувь, лег на кровать, положил голову на подушку и отрубился, иного слова не подберешь.

Утро. Обычное похмельное утро. Сначала понимаешь, что встать не можешь, потом приходит мысль, что все-таки подниматься надо. И так, в борьбе с самим собой, возникают душ, аспирин, чай, рвота, чай, анальгин, рвота, много-много питьевой воды, опять душ. Мама, кто я?

В этот раз такси Женька вызвал по телефону. Хмурым было утро, хмурыми были небо, люди, жизнь, таксист был тоже хмурый.

— Браток, не куришь, не? Не возражаешь, я закурю?

— Я с похмелья…

— А я тебе вот так сейчас окошечко открою… Ага, с ветерком!..