Слезы радости. «Как я разлагал израильскую армию» - Константин Поживилко Страница 4

С первых минут командиры на нас всё время кричали. За малейшие проступки – групповые либо персональные – ставили в положение «упор лежа». Команда «1» – отжался, команда «2» – вышел в упор на прямых руках. Когда раздали винтовки М-16, нас заставляли аккуратненько класть их на тыльную сторону ладони при отжиманиях. И выслушивать, что тут вам не Россия, у тамошних везунчиков есть «Калячьников» (так это звучит на иврите), а при попадании грязи в американскую винтовку стрелять она не будет.

Ещё они просто обожали строить нас буквой «П», на что давалось несколько секунд. Это стандартное построение в армии. Командиру удобно разговаривать со всеми, не нужно кричать, как при построении в одну шеренгу. В любой момент могла прозвучать фраза: «П у столовой 27 секунд». Нужно бежать что есть мочи. Опоздание на секунду – положение «2». Кстати, не так-то просто на бегу построиться идеально, с одинаковым количеством человек по краям. Иногда доходило до абсурда. Взвод выводили на главный плац базы. Командир закрывал глаза и бросал в сторону мячик. Мы должны были бежать и строить «П» вокруг мячика за 15–20 секунд. Причем нужно было выкрикивать оставшиеся секунды: «Пятнадцать, четырнадцать, тринадцать…»

Наши наставники были из разных родов войск и активно агитировали пойти служить в их часть. Командир отделения Идо из тринадцатого самого безбашенного батальона, самой безбашенной бригады ЦАХЛа Голани старался особенно. Он сразу завёл тамошние порядки. Заставлял нас громче всех распевать традиционные матерные песенки. Еще в этой импозантной бригаде есть традиция. Каждая рота повсюду возит за собой камни. На каждом новом месте из них выкладывается дуб (бригадный символ), который каждый час надо поливать ружейным маслом, чтобы блестел.

Естественно нас заставили стаскивать на лужайку перед бараком камни со всей базы и ваять из них большой раскидистый дуб. Такие растут на Голанских Высотах, в честь которых и пошло название этого подразделения. К счастью, мимо проходил командир базы, покрывший Идо отборным матом. Груда камней ему явно не понравилась. Хихикая, мы начали её разбирать.

Ходили всё время строем, в колонне по два. Первая пара кричала местный аналог «Левой, левой!». Когда нас направляли к столовке – начиналась гонка. Мы пытались обогнать конкурентов из других рот. Строй превращался в стадо баранов, но зато первое в очереди за едой. Хотя на шведском столе еды хватало всем. За столом необходимо было свести руки за спиной. И так, вперившись в поднос, ждать, пока не сядет последний член взвода, и командир не разрешит есть.

Нас научили завязывать ботинки косичкой, вместо привычного бантика. В конце службы у меня это не занимало времени, но тогда мы советовались друг с другом, как детсадовцы, не зная, как заплести свободный конец. Это было не просто, но необходимо. При ранении у медика уйдут считаные секунды чтобы вспороть шнурок ножом и, возможно, спасти солдату ногу.

Еще учили, как чистить ботинки, как резинками подкатывать брюки и даже как правильно побрить берет! Он очень ворсистый и имеет круглую форму. Но по цахаловским обычаям его необходимо модифицировать. Сначала сбрить или сжечь как можно больше ворса. Намочить, сложить в форме пилотки, перегнуть пополам и завернуть в газету. На ночь положить подо что-то тяжелое, можно под матрас. Наутро – готово! Финальный штрих – вытащить из патронов пару пулек и прикрепить к ленточкам берета.

Один день убили на стрельбище. Шли туда часа 2, стреляли 5 раз и сразу вернулись. Что называется, убили день. Но зато нам выдали М-16, которая за широкий цельнопластиковый приклад и длину в метр получило ласковое название «весло». Еще было очень удобно играть в хоккей. Гладкая плитка в коридоре – лёд. Крышка из-под колы – шайба.