Кошка с Собакой - Алексей Свешников Страница 4

Как же всё это началось? Попробую вспомнить. И главная трудность тут не в плохой памяти, а в том, что в то время я очень много сил отдавал борьбе с «зелёным змием». Битвы были тяжелые, в основном, оборонительного характера. Естественно силы противника превосходили мои. Приходилось отступать. Иногда отползать. Все даты и события спутались. Осталось только общее ощущение происходившего. Было – и всё! А когда конкретно, при каких обстоятельствах… Деталей я и не помню. Даже год точно назвать не смогу! Ну, ничего, главное ведь, как говорят японцы с китайцами, не цель, а путь. Готовы? Тогда начнём.

Так получилось, что была ранняя осень и по совместительству – день рождения одного моего старого друга. Отмечали мы его с размахом, по полной программе – с рестораном, сауной и блядями на сладкое. Когда вся компания (включая и меня) уже конкретно набралась, я решил прогуляться по району. Дело было в центре, буквально в нескольких кварталах от дома, в котором прошло моё детство. Я резко проникся воспоминаниями. По «синей клавише» меня частенько пробивает на ностальгию. И чем старше становлюсь, тем сильнее это чувство.

Описать моё состояние можно, используя литературный штамп «вечерний город околдовал меня» (в кавычки взял, потому что этот оборот, наверняка, использовали раз пятьсот, хотя кто и где не помню).

Я долго бродил по маленьким улочкам, два раза доблестные сотрудники милиции проверяли у меня документы. По-моему, это был один и тот же экипаж. В одном дворике мне, наконец, «приспичило». Найдя подходящее место, я забурился между гаражами. Отлив, я понял, что хмель стал спадать. Пора было возвращаться к товарищам. Проходя мимо какого-то подвала, услышал чей-то разговор. Что меня остановило? Любопытство? Наверное. Я притормозил и услышал примерно следующее:

– Не, я бы тем, кто придумал сосиски в полиэтилен заворачивать, – яйца под трамвай! – гневный обличительный голос.

– А с чего такая уверенность, что это именно мужская идея была? – флегматичный вопрос, заданный для начала словесного пинг-понга, с целью убить время, выдающий философский способ мышления.

– Пол не важен, главное – возмездие. Если нет этих самых яиц, то всё равно можно чего-нибудь придумать! Но чьи-нибудь яйца всё равно под трамвай.

– Ладно, соглашусь, с сосисками люди, конечно, много чего не учли. Опошлили идею.

– Во-во, бывало, с голодухи роешься в помойке, и такое откапываешь!!! И вроде пахнет, и сожрать нельзя! Ну не блядство?

– Согласна…

Вдоль стены крался подозрительного вида кошак, с явной целью попасть в тот же подвал, из которого раздавались голоса. Разбитое окошко было одно, и я стоял как раз рядом с ним. Кошак посмотрел на меня, видимо, прикидывая различные варианты развития событий, наконец, почувствовав, что угрозы я не представляю, быстро юркнул в дырку. И тут же я услышал:

– Эй! А ну пошёл отсюда!

И тут в подвале кто-то гавкнул. И это был самый настоящий «собачий» лай. Кошак пулей вылетел на улицу и пустился наутёк. Через несколько секунд из разбитого окна высунулась кошачья морда и, не замечая меня (я стоял с другой стороны), прокричала ему вслед:

– Ещё раз появишься, будешь забит на жертвенном камне имени Кецаткоатля!

И кошка, дико заржав, добавила:

– Ну мудачьё! Позорят ДНК.

И также быстро, не заметив меня, убралась обратно в подвал.

Я стоял в крайнем удивлении, мобилизовав свою нервную систему в железобетонный монолит. С одной стороны, я был всё ещё пьян. Я это знал твёрдо. Но я также знал (как может знать только действительно пьяный человек), что пьян я НЕНАСТОЛЬКО, чтоб ловить такие глюки. К тому же черти ко мне ни разу ещё не приходили. Может быть, вот так и бывает в первый раз? Наверное взрослею ещё. Или уже старею?

Пока стоял и соображал, из подвала продолжали доноситься какие-то голоса, разобрать я ничего не мог, но там явно о чём-то спорили. Наконец, вполне отчётливо я услышал:

– Надо к зиме что-то потеплее искать, а то здесь можем лапы отморозить…

– Помнишь тот подвал на Чайковского? Во были апартаменты!

– Да, – восторженно протянул голос, судя по всему принадлежащий кошке. – Пять звёзд!

– Если бы не эти предприниматели чёртовы… Все путные места под магазины да бары позанимали!

– Не говори! Коммерция – главный наш враг. Раньше и еды больше выбрасывали. Теперь на эти крохи ещё и бомжи своей ордой набегают. Помнишь драку? Возле Мальцевского рынка? Нашему брату почти вообще ничего не остаётся.

– Ну, нам ещё грех жаловаться. Мы-то хоть можем придумать чего, а простые четвероногие?

– Я считаю, что бездомным животным необходима социальная защита.

– Ну, давай, ещё партию организуй или лигу говорящих меньшинств. Тебя сразу в институт, на научные эксперименты, и пиши пропало. Будут в голову электроды вживлять. Током хуярить с нечеловеческим упорством, но зато во имя науки. А потом, вместо большого человеческого «спасибо», может, памятник поставят, чтоб голубям было где срать…

– В голову – ещё ладно, главное, чтоб не в жопу. Хотя, конечно, смотря как кормить будут.

– Ты это брось!

– Да, я так, прикололась, типа…

– А знаешь анекдот про Змея Горыныча? Старый, правда, боянистый…

– Ну?

– Две головы меж собой базарят, пока третья спит:

« – Слышала, говорят, третья голова, пока мы спим, в рот берёт?

– В рот ладно, главное, чтоб в жопу не давала!»

Раздался дружный хохот. Я тоже не вытерпел и заржал. В подвале тут же отреагировали:

– Это кто там ещё? – голос спросил почти шёпотом.

Я не вытерпел и, присев на корточки, спросил в темноту:

– Слушайте, это у меня «белочка», или всё наяву?

Мне очень долго не отвечали, но я слышал, что какое-то шушуканье имеет место быть. Наконец, моё терпение было вознаграждено: