Я бы на твоем месте - Евгения Пастернак Страница 4

Чтобы перевести дух, Жанна принялась листать фейсбук. Фейсбук не помогал, мозг отказывался выключаться.

«Пойду поем», – подумала Жанна и ткнула в ленту.

«Любой каприз!»

Эхо из прошлого.

На фото восточного вида девушка в кимоно стоит на коленях и нежно улыбается. И смотрит. Снизу вверх. Поза абсолютной покорности.

Жанна озверела мгновенно, еще до того как прочитала рекламную статью и увидела фотографию маркетолога, который разработал этот гениальный рекламный ход.

А когда рассмотрела фото, чуть не зарычала.

* * *

Тихон сидел над опустевшим стаканчиком чая в уютном углу фуд-корта и резался в гонки на телефоне. Изредка на экране возникал входящий от отца, но Тихон злорадно смахивал его в сторону. «Вот поищи, поищи! Побегай! – думал Тихон. – Потому что нечего рыться в чужих вещах!»

Наконец звонки прекратились.

И пришла эсэмэска: «Если через 10 мин не перезвонишь, звоню в полицию. Готовься ночевать в обезьяннике».

Тихон поежился. Вообще-то, насколько он знал, никто несовершеннолетних в камеру не сажает. А с другой стороны… непонятно, что этот псих скажет полиции. И что потом, сидеть всю ночь взаперти? Он выждал девять минут и перезвонил.

– Чего? – сказал Тихон вместо «алло».

– Ты где?

«Наркоту с проститутками глушу», – хотел сказать Тихон, но сдержался. Судя по голосу папы, тот находился во взрывоопасном состоянии.

– В одном месте, – ответил Тихон.

– В «Сиреневом кролике»? – голос отца зазвенел. – Или в «Маракуйе»?

Это прозвучало так неожиданно, что Тихон ляпнул правду:

– Да на фуд-корте в «Скале». А что?

– Ничего. Сейчас заеду, никуда не уходи, – и бросил трубку.

Тихону показалось, что папу слегка отпустило. Он загуглил «Сиреневого кролика» и «Маракуйю» и с интересом выяснил, что там тусуются представители секс-меньшинств.

«Он что, – поразился Тихон, – реально подумал, что я гей?!»

Первым порывом было перезвонить и объяснить, что папа ничего не понял, но потом Тихон пораскинул мозгами и решил, что так даже лучше. Похоже, отец просто взбесился, когда решил, что его сын голубой. «Ну и супер! – подумал Тихон. – Пусть попсихует! Заслужил!»

Поэтому по приезде папы ничего объяснять не стал. Гордо встал навстречу, расправил плечи и даже слегка улыбнулся. Почему-то роль гея наполнила Тихона уверенностью в себе. У него появилось что-то, над чем отец не имеет власти.

Всю дорогу до дома они провели в молчании.

* * *

Арина пришла из школы и застала маму в рабочем угаре. Ничего странного, нормальное мамино состояние. Арина собиралась тихонько стащить из кухни еды и забиться в комнату, но ее остановило радостное восклицание.

– Пятьсот репостов!

– Чего? – изумилась Арина.

Мама редко что-то выкладывала, разве что некоторые удачные свои работы. И никогда они не набирали больше пяти лайков вежливости от знакомых.

– О! Местный новостной портал подключился! – Мама прямо светилась от удовольствия. – Ну все, попал ты, мальчик!

Арина заглянула маме через плечо.

– Что случилось? – спросила она.

– Дураков надо наказывать, – буднично сказала мама, – в следующий раз будет головой думать, прежде чем такую рекламу выпускать.

– «Любой каприз»! – прочитала Арина. – Я такой билборд видела на проспекте.

– Спорим, снимут? – сказала мама и обновила страницу. – Пятьсот пятьдесят репостов.

– Так а что репостят-то? – спросила Арина.

– Я пост написала. Про то, что это нарушает права женщин и вот это все…

Мама ткнула в фотографию на мониторе.

– Лазуркин… Андрюша. Теперь он у меня точно огребет!

– Вы что, знакомы? – удивилась Арина.

– В прошлой жизни.

Мама поджала губы, и Арина решила не усугублять ситуацию. Тем более что очень хотелось есть, а спорить с мамой и изучать содержимое холодильника одновременно было сложно. Арина вытащила кастрюлю с рагу и потянулась к тарелке.

– Так ты теперь за права женщин? – спросила она, поставив рагу в микроволновку.

– Я теперь человек, который не хочет, чтоб моя дочь смотрела на дикие, унижающие женщин билборды, – отчеканила мама.

– Я поняла, – сказала Арина, – не буду смотреть.

Мама хмыкнула.

– Не злись, – сказала Арина, – ты всех победишь.

– Почти шестьсот, – хищно сказала мама. – О! Написали из их офиса. Просят снять публикацию и связаться с ними. Ха! Не на ту напали!

Арина тихонько вышла из кухни, прихватив шоколадку.

* * *

Виктор надеялся, что игра в молчанку заставит сына нервничать, но того, кажется, вполне устраивало отцовское безмолвие. А когда Виктор демонстративно не стал готовить завтрак, выяснилось, что Тихон в состоянии самостоятельно сварить пельмени. Это добило Виктора. Почему-то он был уверен, что сын без него и полдня не проживет.

В свой бар Виктор явился за час до открытия, заперся в кабинете, который по совместительству был немного складом, и полез в интернет. Сначала просто читал про подростков нетрадиционной ориентации, но быстро запутался. Больше всего было занудных медицинских сайтов, где рассказывалось про гомосексуализм с научной точки зрения. Научная точка Виктора мало волновала, ему нужно было понять, как спасать Тихона.

Он ввел в строку запроса «Как вылечить от гомосексуализма?». Поначалу там тоже шла всякая европропаганда – слово «лечить» везде стояло в кавычках. Мол, глупость это, а не лечение. Но потом удалось найти ссылку на сайт какого-то доктора, который давал бесплатные консультации родителям гомосексуальных детей. Бесплатная там оказалась только интернет-анкета, а за все остальное нужно было платить, зато в комментариях Виктор увидел вопросы таких же, как он, бедолаг.

Разговорился с ними. Ему объяснили, что для лечения нужно найти причину. Если мальчика развратили – найти извращенца и изолировать. Желательно отправить в колонию («Или в реанимацию», – кровожадно добавил один комментатор). Если влияние одноклассников – сменить школу. Проверить, какие книги читает. Оказалось, что сейчас очень много всякой подрывной литературы переводится на русский. Можно еще фильтр установить на компьютер сына, чтобы посещал только надежные сайты.

Виктор с энтузиазмом копировал ссылки и рецепты в специальный файл. Стало понятно, что не он один в такой ситуации. Несколько человек рассказывали про всякие чудо-клиники, где лечат голоданием и полугодовой изоляцией, но такой радикальный способ Виктор пока не хотел использовать. Поползли бы слухи, грязь… Он планировал обойтись малой кровью. Главное – способы борьбы существовали, их можно пробовать. Что-то да сработает! Настроение улучшалось.